Валерия интервью: Валерия — о Дубае и о том, как выглядеть идеально

Путь Дудя: саратовская певица Валерия взяла интервью у Маргариты Симоньян. Будет покорять политическую сцену?

В рамках авторской Youtube-программы «Почему Я?» уроженка Саратовской области певица Валерия взяла интервью у главы Russian Today Маргариты Симоньян. До этого ее собеседником уже была глава пресс-службы МИД РФ Мария Захарова.

Учитывая прокремлевские взгляды Валерии и ее мужа Иосифа Пригожина это заход в политику?

Своя передача на Youtube канале «Между нами» у Валерии появилась чуть больше года назад. Канал нельзя назвать раскрученным — у него всего 69,5 тыс. подписчиков. Но видео с певицей в качестве интервьюера неизменно набирают в среднем по 500 тысяч просмотров.

Первые интервью Валерия взяла у Маргариты Грачевой — жертвы собственного мужа, отрубившего ей кисти обеих рук.  Затем было несколько интервью со звездами эстрады и шоубизнеса, причем настоящей звездой передачи стала Любовь Успенская — беседа с ней набрала 1,1 млн просмотров.

Восемь месяцев назад Валерия неожиданно взяла интервью у пресс-секретаря МИД РФ Марии Захаровой — та рассказывала о внутренней кухне ведомства, китаистике, перспективах женщины-президента и своих стихотворениях.

Видео набрало чуть более 1 млн просмотров, хотя и осталось загадкой, зачем Захаровой понадобилось отвечать на вопросы Валерии. Тем более, что комментаторы с завидной регулярностью весьма нелестно отзываются о способностях певицы как интервьюера.

После чего был долгий перерыв, когда Валерия снова тренировалась «на мышах», беря интервью у знаменитых спортсменов, актеров и телеведущих. Однако вчера на канале было опубликована беседа певицы с главой службы Russian Today Маргаритой Симоньян.

Женщины обсудили насущные вопросы: например, почему знаменитая журналистка до сих пор не замужем за Тиграном Кеосаяном, несмотря на трех совместных детей. Знаменитость призналась, что суть вопроса вовсе не в нерешительности Кеосаяна, а в ее личном неприятии института брака.

По мнению Симоньян, в 21 веке роспись – простая формальность, в которой нет никакой нужды. Валерия согласилась с данным утверждением и призналась, что в третьем браке сама не захотела менять фамилию.

 

Симоньян отметила, что ко всему прочему брак несет в себе еще и огромное количество бумажной работы, потому что любое решение нужно согласовывать с мужем и заверять у нотариуса. В качестве примера она привела покупку недвижимости и заключила, что без штампа в паспорте чувствует себя свободнее, цитирует знаменитость Starhit.

“Собеседник» же заинтересовал факт о том, что Симоньян едва не родила в администрации президента РФ — у нее отошли воды и начались схватки, однако журналистка не стала отменять переговоры после чего доехала до ближайшего роддома и благополучно родила.

Любопытно, что Маргарита Симоньян — куда более известный и профессиональный журналист и интервьюер нежели Валерия. А потому по-прежнему остается загадкой, зачем значимой персоне такого уровня беседовать с саратовской певицей. Тем более, что и комментаторы под видео были однозначны: «О, Валерия, это уже не просто дно, а ещё и снизу постучали». Видео пока набрало 4,6 тыс. просмотров, 165 лайков и 142 дизлайка.

В целом нельзя не отметить стремление Валерии выйти за рамки привычной карьеры певицы. Тем более, что многие сейчас следуют по пути самого известного интервьюера страны Юрия Дудя, хотя и с заметно меньшим успехом. Обращает на себя внимание и тот факт, что собеседниками Валерии становятся явно близкие к Кремлю личности, пусть и не такого масштаба, как у Дудя.

Впрочем, последнее вполне объяснимо: Валерия со своим мужем Иосифом Пригожиным не раз и не два демонстрировали свою лояльность действующей власти. Так что не исключено, что интервью Валерии — это заход не только в блогерство с прицелом на телевидение, но и в политику. А что, до следующих выборов в Госдуму у саратовской певицы еще целых пять лет. А там и до первой женщины-президента рукой подать…

Интервью Валерия Богомолова журналу «РЖД-Партнер»

В журнале «РЖД – Партнер» опубликовано интервью  с аудитором Счетной палаты РФ Валерием Богомоловым.

Валерий Николаевич, спад в экономике в прошлом году в связи с пандемией не мог не отразиться на железнодорожных перевозках. Общее снижение объемов перевозки грузов по сравнению с 2019-м составило 2,7%. При этом на восточном направлении наблюдался рост грузопотоков. Но возникла проблема с их пропуском. Хотя уже несколько лет реализуется масштабный проект по модернизации и развитию Восточного полигона, но очень уж медленно расшиваются «узкие места». Может, задумывая этот проект, чего-то не учли?

Действительно, несмотря на существовавшие ограничения, объем грузоперевозок в 2020 году на восточном направлении составил 100,9 млн тонн. Это на 5% больше показателя 2019 года. Что касается проблемы с пропуском грузопотоков, мы должны понимать, что проект развития Восточного полигона реализуется в сложнейших условиях действующей железной дороги. И технологические окна для проведения строительно-монтажных работ на отдельных участках железной дороги очень трудно выкроить, они планируются с учетом очень плотного графика грузоперевозок. Это ключевой момент. На Коллегии ОАО «РЖД» по итогам 2020 года я отметил, что основой для эффективной реализации проекта будет являться уровень взаимодействия между администрациями железных дорог, государственными заказчиками и подрядными организациями. Еще одним ограничивающим фактором в реализации масштабного проекта модернизации и развития железных дорог Восточного полигона сегодня является разработка проектно-сметной документации. Дело в том, что проект реализуется путем реконструкции (строительства) отдельных участков железнодорожной инфраструктуры, на каждый из которых требуется проектно-сметная документация, прошедшая государственную экспертизу в установленном порядке. Здесь значительным подспорьем станут прорабатываемые в настоящее время изменения законодательства в части порядка использования типовой проектной документации.

С полным текстом интервью можно ознакомиться по ссылке.

«Рынок лекарств – по единым правилам»

​​

Один из приоритетов Евразийского экономического союза (ЕАЭС) – создание общего рынка лекарственных средств. Решение о его формировании принято на высшем уровне – президентами государств – членов ЕАЭС. В Договоре о союзе от 29 мая 2014 года были закреплены принципы функционирования общего рынка лекарственных средств. О том, как они внедряются на практике, в интервью «Казахстанской правде» рассказал член Коллегии (министр) по техническому регулированию Евразийской экономической комиссии (ЕЭК) Валерий Корешков.

– Валерий Николаевич, на каком этапе находится формирование в ЕАЭС общего рынка лекарств?

– С полным основанием могу утверждать, что оно вышло на завершающую стадию. В ноябре 2016 года произошло ключевое событие для формирования общего рынка – Совет комиссии принял 21 решение, установившее общие для государств – членов ЕАЭС правила регулирования обращения лекарственных средств. Оно включает множество процессов: разработку, доклинические и клинические исследования, экспертизу, государственную регистрацию, стандартизацию и контроль качества, производство, хранение, перевозку, реализацию и другие.

Работа комиссии по этим нап­равлениям активно проводится с конца 2012 года, можно сказать, с начала ее деятельности, когда при Коллегии ЕЭК была создана рабочая группа по формированию общих подходов к регулированию обращения лекарственных средств в рамках ЕАЭС. Государства-члены включили в состав рабочей группы ведущих экспертов в сфере обращения лекарственных средств как от регуляторных органов, так и от научного сообщества и бизнес-сообщества.

Проделана большая работа, результатом которой являются межгосударственное соглашение и блок актов комиссии в сфере обращения лекарственных средств, включающий в том числе надлежащие фармацевтические практики. Нам удалось найти сбалансированные решения в беспрецедентно сжатые сроки.

О том, насколько это актуально, свидетельствуют статистичес­кие данные. Общий рынок ЕАЭС объе­диняет 182,7 миллиона человек, живущих в наших странах. В 2015 году объем рынка лекарственных препаратов государств союза превысил 23 миллиарда долларов.

Объем взаимной торговли фармацевтической продукцией в ЕАЭС за январь – сентябрь 2016 года сос­тавил 267 миллионов долларов.

– Расскажите подробнее о документах, призванных снять основные препятствия для полноформат­ного запуска общего рынка.

– Принятые акты можно сгруппировать в следующие блоки. Во-первых, это общие документы, определяющие требования к лекарственному средству как к объекту регистрации. К этому блоку относятся правила регистрации и экспертизы, требования к маркировке и инструкции по применению, номенклатура лекарственных форм, порядки ведения реестров и информационных баз в сфере обращения лекарственных средств, положение об Экспертном комитете по лекарственным средствам.

Во-вторых, документы по бе­зопасности, включающие в том числе правила надлежащей лабораторной практики (GLP) и надлежащей практики фармаконадзора (GVP), – они определяют вопросы оценки безопасности лекарств до регистрации и в процессе обращения на рынке.

В-третьих, документы по эффективности, включающие правила надлежащей клинической практики (GCP), правила исследования биоэквивалентности и правила исследований биологических лекарств, – эти документы используются для фармацевтической разработки, оценки и доказательства эффективности лекарственных средств.

И, в-четвертых, документы по качеству, включающие в том чис­ле правила надлежащей производственной практики (GMP), ­дистрибьюторской практики (GDP), документы по инспектированию и контролю качества лекарственных средств.

Все акты ЕАЭС в сфере лекарственных средств подготовлены на основе лучших международных практик и устанавливают единые правила для объединенного рынка. Они направлены на повышение доступности безопасных, эффективных и качественных лекарственных средств для населения государств – членов ЕАЭС, повышение конкурентоспособнос­ти продукции фармацевтической промышленности на мировом рынке, оптимизацию условий для фармацевтического бизнеса путем ликвидации излишних административных барьеров, а также создание единых прозрачных правил для доступа на общий рынок в рамках союза.

– С какого времени начнут действовать принятые акты?

– Для последовательного перехода от национального регулирования рынков лекарственных средств каждого из государств-членов к единому регулированию вводятся переходные периоды. Так, до 31 декабря 2020 года производитель вправе выбрать, по каким правилам – национальным или единым – он будет осуществлять регистрацию. Производители лекарств, которые были зарегист­рированы по национальным правилам до 31 декабря 2020 года, должны привести свои досье в соответствие с правилами ЕАЭС. То есть лекарственные средства должны пройти перерегистрацию по единым правилам до 31 декаб­ря 2025 года.

Кроме того, с датой 31 декабря 2020 года связан еще один плюс общего рынка для препаратов, произведенных в ЕАЭС. Это возможность признания при регистрации как по национальной процедуре, так и по правилам ЕАЭС результатов инс­пектирования уполномоченными органами государств – членов производства лекарственных средств.

В случае возникновения спорных вопросов они будут урегулированы Экспертным комитетом по лекарственным средствам ЕАЭС, сформированным из представителей государств-членов. Например, это может быть урегулирование разногласий уполномоченных органов в отношении регистрации и экспертизы безопасности, качества и эффективности лекарственных средств, признания результатов доклинических (неклинических), клинических и иных исследований лекарственных средств, результатов инс­пектирования производства, доклиничес­ких (неклинических), клинических исследований лекарственных средств и иных вопросов.

– С какой целью создается Фармакопейный комитет ЕАЭС?

– Основная его задача – разработка Фармакопеи ЕАЭС. Эксперты Фармакопейного комитета уже приступили к работе над формированием первой части общих статей первого тома Фармакопеи ЕАЭС. Сейчас обсуждаются проекты примерно 200 фармакопейных статей (монографий), которые планируется включить в первый том Фармакопеи союза.

Добавлю, что еще одним приоритетом проводимой работы является организация эффективной информационной системы союза в области обращения лекарственных средств. Коллегией ЕЭК в октябре 2016 года приняты и вступили в силу технологические документы, которые необходимы для обеспечения информационного взаимодействия уполномоченных органов государств – членов союза между собой и с комиссией.

– Что охватывают нормативно-правовые акты «третьего уровня»?

– Для обеспечения единообразия применения новых требований в 2016–2018 годах планируется подготовить ряд руководств и рекомендаций, документов «третьего уровня». Их будет принято более 60. Эти документы конкретизируют отдельные воп­росы разработки и изучения лекарственных препаратов, их производства, детализируют и формализуют инспекционные процедуры, представляют для производителей лекарственных средств указания по формированию досье лекарственных препаратов, а также регламентируют ряд вопросов, связанных с производством лекарств из растительного сырья.

– Какие элементы регулирования рынка лекарственных средств будут осуществляться по национальным нормам?

– Конечно, не все, что связано с лекарствами, будет регулироваться актами союза. На национальном уровне государства ЕАЭС решили сохранить регулирование таких воп­росов, как проведение процедуры определения взаимозаменяемости лекарств, цено­образование, розничная торговля, реклама лекарственных средств, контроль и надзор за обращением­ лекарств.

Мы стремимся обеспечить максимальную открытость при разработке проектов актов комиссии в сфере обращения лекарственных средств, учитывая чувствительность этих вопросов для всех участников рынка.

Для этого с 2015 года участие представителей бизнеса и любых заинтересованных лиц в разработке документов ЕЭК предусмотрено с помощью специальных процедур – публичного обсуждения и оценки регулирующего воздействия. Все акты комиссии в сфере обращения лекарственных средств прошли через эти процедуры. Итоговые редакции документов в свободном доступе размещены на информационном портале Евразийского экономического союза.

Мы не сомневаемся, что создание единых правил и подходов к регулированию рынка лекарственных средств с учетом международного опыта повысит качество лекарств и их доступность для населения государств ЕАЭС.

«Есть современное русское искусство и есть Чтак» • ARTANDHOUSES

В Московском музее современного искусства в Ермолаевском переулке, 17, новый арт-сезон начинается с персональной выставки Валерия Чтака «В моем случае ни в коем случае», на которой будут представлены его новые работы, графика и инсталляции. ARTANDHOUSES поговорил с художником о культуре — самой выставке, Йозефе Бойсе, фильме «Тряпичный союз» и дизайнере Гоше Рубчинском.

В этом августе тема 1990-х стала очень модной. Все вспоминают те годы — стиль, музыку, искусство. Для вас они что-то означают?

Я их не люблю. В 1980-х я был еще совсем маленьким, в 1990-х мне было десять лет и я был глубоко несчастным человеком, буквально всё это десятилетие — от начала и до конца. Люди омерзительно одевались, были бедными и готовы были делать всё что угодно. Отвратительно, я не могу на все эти фотки смотреть. Вот в 2000-е хорошее время было, когда у людей появилась возможность делать искусство, а не пальцем в носу ковырять, появилась возможность увидеть Европу. В 1990-е русские, выезжавшие в Европу, — это была банда гопарей, которых возил куратор и обычно офигевал, что русские люди могут купить какую-то фигню за пятнадцать марок и безумно этому радоваться.

Сегодня у художников есть возможность поехать в резиденцию…

Здесь уже другой перекос. Молодые художники сегодня начинают пальцы гнуть на ровном месте. Им молоко не молоко, и подавай всем роскошную жизнь. У людей, выросших в 1990-е, есть адекватное восприятие реальности. Они понимают, что можно довольствоваться насущным, можно особенно не кочевряжиться. А молодые художники не знают, что раньше многое стоило больших усилий. «У меня бюджет выставки столько-то долларов, и вообще я на производстве, не звоните мне сейчас» — говорят они. А я помню, как мобильные телефоны только появились. У меня есть сын, который буквально с телефоном в руке родился. Когда он научился возить пальцем по экрану, телефон стал общедоступен. Конечно, у него совсем другие представления о жизни. Я же помню, как появился YouTube. Я не хочу толкать речи в духе «мое поколение было таким крутым, а вы нет». Но между нами всё равно есть некая поколенческая разница. Люди, которые видели мир без интернета и YouTube, понимают, что вообще-то этого всего может и не быть. Они понимают, что тебе никто ничего не должен, тебе не должны предоставлять мастерскую по первому твоему зову. А молодые считают, что как только у тебя появляется контакт с галереей, требуй себе мастерскую. Почему? В связи с чем? Вот у меня сейчас будет выставка, и я про себя думаю: «Интересно, а я заслужил кармически, ментально всё это?» В этом августе я, кстати, официально перестану быть молодым художником. Мне исполнится тридцать пять лет. Так что это будет выставка уже не молодого художника, такой эстеблиш-арт.

«Не фотографировать»
2008

 Как вообще вошли в профессию, с трудностями?

Да всё само получилось, я же вообще стал художником случайно, и успешным стал случайно. В одной песне есть слова: «У тебя бы никогда не получилось, если бы ты знал, как это делается». Теперь уже некоторые вещи получаются именно потому, что я художник. Как можно сделать выставку в Ермолаевском? Ты просто звонишь Леше и говоришь: «Лёш, привет, это Чтак, давай выставку сделаем?» Как это может сделать неизвестный молодой художник? Не может. Как я это сделал? Как говорил Фирс в «Вишневом саду», «я давно живу». Я помню, что все картинки, которые я делал, всё время кому-то нравились. Ты всё время эту реакцию ждешь: «Вау, как круто, чувак». Я начал заниматься искусством в шестнадцать лет, я до сих пор охреневаю, что я художник. Я всегда мечтал быть рок-звездой. В 1998 году я начал участвовать в активностях группы «Радек». Тогда это было проще, чем сейчас в моем уже возрасте. Поэтому если я сейчас буду делать что-то совместное с молодыми художниками, я буду как «классик» среди них. Я в свое время пытался делать выставку с Гутовым и Осмоловским. У меня с ними не получилось. Они как банда престарелых курочек сидели и вспоминали: «Помнишь тогда это было, а помнишь вот это».

Какие на выставке будут работы? Вы подводите какой-то итог?

Я буквально на днях понял одну вещь про вопрос «Что ты будешь делать перед смертью?». Перед смертью — это сейчас, ведь мы можем умереть в любой момент. Поэтому все выставки итоговые. Там будет повторение нескольких инсталляций, которые многие не видели. Будут плюс-минус новые работы, я же делаю в принципе одно и тоже. Это можно считать и стилем, и самоповторением: буквы, череп, а здесь ничего не понятно, на каком языке, а почему всё серое? Чтобы диверсифицировать это, нужно идти и смотреть. Будет много характерного Чтака и много нехарактерного, в котором ты бы никогда не узнал Чтака.

«Любить»

В одном из ваших интервью я прочитала, что вы не относите себя к европейской традиции, а хотите, чтобы вас относили к «традиции крутых чуваков». Кто такие крутые чуваки для вас?

Понимаешь, есть кантри и есть Джонни Кэш, есть регги и есть Боб Марли, есть хеви-метал и есть Black Sabbath. Есть современное русское искусство и есть Чтак (смеется). Я бы хотел, чтобы было так. Я хочу ассоциировать себя с самой высокой планкой.

Что должен делать художник, чтобы стать «крутым чуваком»?

Он не должен делать ничего. Он просто должен быть крутым чуваком. Йозеф Бойс, мой самый любимый художник, был очень крутым чуваком. Правда, живописью он не занимался. Но самый главный в искусстве для меня именно он.

Мастерская художника

У Бойса были некие ключевые понятия, из которых состоит его искусство (Америка, внутренняя Монголия, жир и войлок). Когда говоришь: «Бойс», то у тебя уже есть ассоциативная цепочка. Какие понятия есть в вашем искусстве? Тотальная инсталляция, монохром?

Нужно самому смотреть со стороны и выстраивать с его искусством отношения, как и с любым искусством. Что есть классного у меня? Это ты мне расскажи, я-то уже всё сделал. Это, кстати, одна из основных проблем современных молодых художников: «Я сделаю и сам тебе еще и объясню. Если ты хочешь сам интерпретировать, то не надо, это не о том. Вот прибивание яиц к Красной площади — это об этом». А я вижу, что это об этом, и мне это очень не нравится, то, что это об этом. Для меня это о том, что чувак прибил яйца к Красной площади, а референсом была брутальность венской школы. Я вижу, что это эстетически сделано плохо. Мне вообще не нравится то, что делает Павленский.

Из серии ЧТАК ВЫШЕЛ В ТИРАЖ
2010

То есть его вы не относите к разряду «крутых чуваков»?

Нет. Он очень плохой художник, это называется «притягивание за уши». Чем отличается венский акционизм от Павленского? У венцев было высказывание о пустоте. Когда рты себе зашивали Император Вава и Олег Мавроматти, которые сделали это еще в 1995 году, они говорили о пустоте, а Павленский, когда зашивает себе рот в поддержку Pussy Riot, совершает политическое высказывание. Оно там и осталось в 2012 году, когда судили Pussy Riot, и Путин останется там, как Брежнев. Кто-нибудь сейчас переживает о Брежневе? О ревайвле брежневизма переживают, но о нем самом? Нет. Брежнев умер давно, сталинские репрессии уже закончились, всё это осталось там, в прошлом. А экзистенциальная пустота, о которой говорили венские акционисты и другие настоящие художники, она есть всегда. Протестуй против женского обрезания, освобождай индейцев, но не делай из этого искусство. Потому что оно останется вместе с этой проблемой в прошлом, но не будет говорить о вечности, метафизической красоте, экзистенции. Бойс из своих экологических убеждений в рамках акции в 1982 году посадил семь тысяч дубов, я в Касселе видел один. Ты сидишь под ним и видишь: вот он этот дуб, который посадил Бойс, и он прекрасен. О чем это? Зеленый, об экологии он или о чем-то другом, но это не важно, потому что дуб растет. Это гораздо интереснее, чем перед законодательным собранием валяться в колючей проволоке. «Русский человек находится в тоталитарном государстве» — говорит эта акция Павленского. ОК, дальше что? Мне Павленский помог осознать это что ли? Нет, я и так знал, чувствовал. Когда ты читаешь Платонова, ты не думаешь о том, что тебя угнетает конкретный диктатор, а думаешь, что вся твоя жизнь — тщета, и пытаешься с этим уже выстраивать отношения. Искать смысл существования для меня гораздо интереснее, чем искать, кто там в правительстве не прав опять. Кто-то будет не прав всегда.

Проект «Стена»
Винзавод
2011

Эти многочисленные надписи, обрывки предложений в ваших работах приходят к вам из метафизической пустоты? Где вы их ловите?

Не надо придумывать оправдания для этого. У самого себя из параллельной вселенной я достаю это из кармана. Как говорится, «дух святой рукою водить, сам не знаю, как это происходить». Непонятно. Об этом говорил Егор Летов, он не понимал, как его стихи пишутся. Когда же он пытался сам написать, то его альбом и стихи вышли ужасно плохими. Егор Летов, кстати, хороший референс в данном случае. Вот есть у тебя сковородка и ты бросаешь туда всё, что у тебя есть, что-то испаряется сразу, что-то остается в качестве привкуса, ты накидываешь туда компоненты и получается китайский вок. В искусстве это называется «спискография». Ты пишешь список вещей, перечисляешь те, которые имеют отношение, может быть, опосредованное к проблеме, о которой ты говоришь. Ты описываешь ее как в гонзо-журналистике, находясь внутри и становясь ее участником, но не говоря о ней впрямую.

Откуда у вас взялись в работах все эти языки?

Я считаю, что только на английском писать, это тупо. «Kapitalist must die» — да напиши ты по-русски. Не можешь? Значит, ты дурак. Как Джон Леннон у тебя не получится. Я с самого начала понял, что писать только на английском глупо, а использовать латиницу хочется, поэтому у меня появляется и французский, сербский и другие языки.

Из проекта «Молодые агрессивные»
Токио
2008

Вы известны также еще своими коллаборациями с дизайнерами. Расскажите, как это случилось в вашей жизни.

Я всё время это искал, мне по-прежнему хочется делать майки, принты. Вы еще будете ругать мои джинсы. У нас наконец сложилось с магазином «Шалтай-Болтай». Однажды Лера Роднянская просто сказала: «Давайте сделаем вот это». И у меня через некоторое время появляются майки и кепки. С маркой уличной одежды «Спутник 1985» еще мы сотрудничали, но мы не сошлись представлениями. С Гошей Рубчинским мы встречались раз десять, чтобы сделать коллаборацию.

Вы не любите 1990-е, и вдруг — Гоша Рубчинский?

Мне нравится его серия с Тимуром Новиковым, например.

У вас сильна связь с музыкой, говорите о ней чуть ли не в каждом интервью, сами играете. Делать обложки каким-то группам приходилось?

Я оформлял альбом для группы Good Jumper. Гораздо интереснее история, связанная с группой «Шкловский», которой я придумал название. Мне позвонил Миша Местецкий и сказал, что «мы хотим, чтобы ты придумал нам название, и пусть это название будет “Шкловский”». Дело в том, что у меня есть работа «Шкловский», он вообще важный для меня мыслитель. Они, кстати, использовали эту мою картину для афиши.

Смотрели фильм Местецкого «Тряпичный союз»? Там содержится очень много идей, о которых вы говорите, в частности про акционизм.

Более того, я в создании этого фильма участвовал. Мы же все вышли из этой «Школы современного искусства» Авдея Тер-Оганьяна. Это наш общий учитель, и если я ретранслирую какие-то мысли и идеи, то это его мысли. Я оттуда, это мой отец. И Местецкий оттуда. Давид, сын Авдея, нас туда за руку привел. Я ему обязан. То, что я художник, то, что я здесь, это всё Давид. Я рисовал многое в «Тряпичном союзе», он отчасти про меня. Я сделал титры и много нарисовал. Я видел изнутри, как он снимался, и видел черновой монтаж, который вообще больше никто не видел.

Валерия Сальникова. Интервью с художником

 

Международная ярмарка современного искусства Cosmoscow основана историком искусства и коллекционером Маргаритой Пушкиной в 2010 году с целью объединять как российских, так и международных коллекционеров, галеристов и художников. С 2014 года ярмарка проходит в сентябре. В 2021 году 9-я Международная ярмарка современного искусства Cosmoscow проходит в Центральном Манеже (Манежная пл., 1) 18 –20.09.21 года.

Фонд поддержки современного искусства Cosmoscow основан в 2017 году с целью оказания системной поддержки современному искусству в России, его интеграции в международное культурное пространство, а также с целью содействия молодым художникам и развития меценатства в России. Фонд стал логичным продолжением некоммерческой составляющей деятельности Cosmoscow. Во второй раз Международная ярмарка Cosmoscow проходит в «гибридном формате»: наряду с мероприятием в Гостином дворе ярмарка доступна онлайн на платформе ТЕО, крупнейшем в России маркетплейсе по продаже современного искусства, который был запущен в 2020 году командой Cosmoscow. Cosmoscow Online представляет расширенный состав галерей-участниц, каждая из которых подготовила свой онлайн-стенд. Также онлайн-версия ярмарки имеет увеличенный срок проведения по сравнению с событием в Центральном Манеже: с 18 по 26 сентября будет открыт доступ для широкой аудитории, а Preview для привилегированной аудитории стартует уже с 14 сентября.

Ирина Корина – «Художник года»

 

Фонд поддержки современного искусства Cosmoscow весной объявил победителей программ 2021, проекты которых в сентябре представлены на 9-й Международной ярмарке современного искусства Cosmoscow. Ирина Корина названа «Художником года», арт-резиденция «Выкса» выбрана «Институцией года»,  Мультимедиа Арт-Музей, Москва (МАММ) стал «Музеем года». Обладатель гранта Ruinart Art Patronat – Миша Бурый.  Победитель конкурса Audi Born–Digital Award – проект арт-группы «Ворожея» «Safari Verucca».

 

Интервью-комментарий Ольги Свибловой, директора Мультимедиа Арт Музея, Москва для Cabinet de l’art

 

Ольга Львовна Свиблова
|Доктор искусствоведения, профессор
Академик РАХ

Заслуженный деятель искусств Российской Федерации

Член Союза художников России

Кинорежиссёр-документалист
Куратор, организатор выставок, проектов и фестивалей|
Открыла Московскую Школу фотографии и мультимедиа им. А. Родченко
Директор Мультимедиа Арт Музея, Москва

 

Мультимедиа Арт Музей, Москва

Основан как Московский дом фотографии Департаментом культуры города Москвы по инициативе Ольги Свибловой в 1996 году

Ольга Свиблова возглавляет Музей (Дом Фотографии) со дня его основания

Музей известен своей коллекцией фотографий Александра Родченко и архивными документами семьи Родченко – Степановой

Регулярно проводит два крупнейших международных фестиваля: «Московская Фотобиеннале» (с 1996 года), биеннале «Мода и стиль в фотографии (с 1999 года)

Выставочная программа Музея показывает историю зарубежного и отечественного современного искусства, проекты звезд мировой и российской фотографии, молодых авторов, видео-арт, VR, и другие виды и жанры искусства, связанное с новыми технологиями

В Музее постоянно проводятся образовательные программы, лекции и мастер-классы

На регулярной основе работают программы MAMMcinema, MAMMusic, MAMMdiscussion, MAMMperformance и др

Московская Школа фотографии и мультимедиа им. А. Родченко основана в 2006 году и является структурным подразделением Мультимедиа Арт Музея

В этом году Музей празднует свой 25-летний юбилей

В коллекцию музея закуплены следующие работы: скульптура «Молельщик» Андрея Кузькина, серия работ из проекта «Могло бы быть гораздо хуже» Валерия Чтака, инсталляции “New Balance” Ильи Колесникова и «Чужие здесь не ходят» Сергея Шутова, а также проект «1999» Славы ПТРК.

 

 Ольга Серегина: Как вы воспринимаете статус «Музей года» Cosmoscow 2021?

Ольга Свиблова: Мы работали, работаем и будем работать, независимо от того какие звания, медали, награды мы получаем. Работаем, потому что любим свое дело и видим, что то, что мы делаем, нужно людям. Каждая выставка – новая влюбленность. Этой любовью мы стараемся поделиться с зрителями.

Ольга Серегина: Фонд Cosmoscow, учрежденный основателем ярмарки Cosmoscow Маргаритой Пушкиной в 2017 году, выделяет средства в поддержку победителей своих традиционных программ: «Художник года», «Институция года» и «Музей года.  Какие закупки вы планируете сделать на средства фонда?

 

Директор МАММ Ольга Свиблова и основатель международной ярмарки современного искусства Cosmoscow Маргарита Пушкина на Благотворительном аукционе Фонда поддержки современного искусства Cosmoscow, проходившем в МАММ – «Музее года» Cosmoscow 2021.

Фотограф: Наталья Польская.

 

Ольга Свиблова: Сердце музея –коллекция. Всем известна инсталляция Ильи Кабакова «В будущее возьмут не всех». Работы, попадающие в музейные фонды, попадают в будущее. В наш юбилейный год МАММ, помимо существенной поддержки на закупки от Cosmoscow, получил ещё один очень важный подарок от Правительства Москвы — новое фондохранилище в Юрово. Теперь , в соответствии с широчайшим диапазоном выставочной деятельности МАММ, мы можем позволить себе покупать и принимать в дар живопись, скульптуру, крупноформатные инсталляции.  На деньги, которые нам как Музею года выделил Cosmoscow, мы уже закупили прекрасный проект Валерия Чтака, замечательную инсталляцию Сергея Шутова, а также его ранние видео. Частично наши новые поступления, случившиеся благодаря поддержке Cosmoscow, МАММ показывает на нашем стенде на ярмарке. Проект «Могло бы быть и хуже» Валерий Чтак делал специально для нашего музея, и мы уже начали предлагать его своим коллегам в региональных музеях и за рубежом. Выставку Сергея Шутова, на основе новых закупок, мы с сентября показываем в МАММ, и также уверены, что она будет интересна другим музеям. Остаток средств от фонда Cosmoscow мы надеемся потратить как раз на ярмарке, где всегда встречаешь что-то интересное. 

 

Ольга Серегина: Какова концепция стенда МАММ – Музея года на Cosmoscow 2021?

Ольга Свиблова: В юбилейный год принято подводить итоги, однако трудно вместить в один стенд 25 лет жизни музея.  За четверть века музей сделал около 2 500 выставок. В это с трудом верится даже нам самим. Мы показываем сухие цифры статистики, а видео на экранах напоминают важные этапы развития и трансформации музея. Наше главное достижение – зрители. На очень сложные выставки современного искусства, в том числе  «Тень души, но заостренней чуть», мы принимали по выходным около 4000 человек в день. Надо учитывать, что у нас всего 2150 кв. метров выставочных площадей. Нельзя сравнивать чисто количественные показатели посещаемости, как это делают многие рейтинги. Важнейший показатель – количество людей на м кв. выставочной площади. При этом необходимо учитывать лимиты антропогенной нагрузки, которые у каждого музея разные. Мы гордимся тем, что наша публика молодежная. До января 2021 года 82 % зрителей были от 18 до 35 лет, а после локдауна, с 23 января к нам хлынули подростки 14-16 лет, которые вообще не часто ходят в музеи. Сегодня около 90% посетителей — от 14 до 40 лет.  Если этой аудитории с нами интересно, это огромная радость и большая ответственность.

На стенде мы рассказываем не только о наших выставках, но и о других программах МАММ: MAMMusic, MAMMcinema, MAMMdiscussion, MAMMperformance и др.

В этом году МАММ исполняется 25 лет, а нашему структурному подразделению – Школе фотографии и мультимедиа им. А. Родченко – 15 лет. Мы очень гордимся школой, которую с момента ее основания возглавляют два замечательных директора – Ирина Успенская и Елена Лунгина. В школе работают блестящие преподаватели. Набор в школу осуществляется по конкурсу, это 30-35 человек в год. Абитуриенты должны иметь за плечами не менее 3 лет обучения в любом ВУЗе по любой специальности. Обучение в школе бесплатное, 3 года. В 2018 году в Париже Школа Родченко получила звание «Лучшая арт-институция в области художественного образования Центральной и Восточной Европы». В рейтинге The Art Newspaper «50 most promising young artists from Russia» более 30% – выпускники Школы Родченко, которые  неоднократно становились номинантами и лауреатами наиболее престижных российских и международных Премий в области современного искусства. 

Еще мы показываем на стенде новые поступления в коллекцию МАММ, как то, что мы уже закупили благодаря поддержке Cosmoscow, так и дары коллекционеров, галерей и художников. Надеюсь, что эта мини-выставка будет стимулировать, прежде всего, коллекционеров дарить работы в музей, как это принято во всем мире, а мы, со своей стороны, планируем в музее цикл выставок, связанных с новыми поступлениями в музейные фонды.

Полный текст интервью директора Мультимедиа Арт Музея, Москва Ольги Свибловой будет опубликован в журнале Cabinet de l’art Осень 2021 и в формате PDF на сайте издания в рублике ПЕЧАТНЫЙ НОМЕР после выхода журнала из печати

Фотографии предоставлены пресс-службой МАММ

 

 

Спецпроекты Cosmoscow 2021, представленные в Центральном Манеже:

«Меж двух миров: цифровое искусство и NFT» – совместно с ярмаркой цифрового искусства CADAF (Нью-Йорк) представлена новая курированная секция цифрового NFT искусства, в которой примут участие digital-работы, преобразованные в NFT-арт-объекты специально для Cosmoscow. Кураторами проекта выступили: Елена Завелев, основатель и генеральный директор CADAF, и Джесс Конатсер, главный куратор CADAF & Digital Art Month и основатель Studio As We Are. Участники секции: 404.Zero, #NOTOOLATE duo, арт-группа Recycle, Мария Агуреева, Инес Альфа, Эрик Винковски, Ольга Озерская, Энди Пиччи, Иван Плющ, Дима Ребус, Энн Спалтер, Анна Таганцева-Кобзева, Кевин Эбош.

Created in Moscow – во второй раз на ярмарке будет представлен коллективный стенд Created in Moscow – кураторский проект, созданный при поддержке Агентства креативных индустрий, подведомственного Департаменту предпринимательства и инновационного развития города Москвы. Тема этого года – «Малые скульптурные формы». Куратор проекта – Алексей Масляев, куратор Фонда поддержки современного искусства Cosmoscow. Участники проекта -московские галереи: 11.12 GALLERY, a–s–t–r–a, ArtVisioner, Artwin Gallery, ARTZIP, Askeri Gallery, Boccara Art Galleries, Fragment Gallery, JART Gallery, K35 Space, New Sincerity, Omelchenko Gallery, PA Gallery, PENNLAB Gallery, pop/off/art, SAMPLE, Syntax, «Азбука», «Алиса», сцена/szena, галерея ЛУЧ, галерея «Тираж 1/1», галерея «Эритаж».

Samsung x Бюро Правда – пространственная аудио-инсталляция «Unfold Your World», которую можно будет «оживить» – перенеситесь в пограничный мир с помощью AR-эффекта, взглянув на арт-объекты сквозь новые модели смартфонов Galaxy Z Flip3 и Galaxy Z Fold3. Автором инсталляции стала междисциплинарная команда Бюро Правда.

 

Hutton Development х Endel  – погружение в гибридное искусство, когда искусственный интеллект генерирует «звуковые оазисы» в современной архитектуре. На стенде представлена премьера коллаборации технологической компании Endel, специализирующейся на создании технологий с персонализированной звуковой средой, с новым жилым комплексом Lunar.  

Открытие Private Banking и Visa совместно с HSE Art and Design School – на стенде в сотрудничестве с HSE Art and Design School представлены работы молодых художников – студентов и выпускников Школы дизайна. Работы создавались студентами бакалаврских и магистерских направлений по профилям «Художник и куратор», «Современная живопись», «Fashion фотография» и доступны для приобретения через онлайн-платформу ТЕО. Тема стенда – «Открытие Private Banking» и международной платежной системы Visa – открытие новых талантов в мире современного искусства.

Анастасия Колесниченко “Защита”

Фотографии предоставлены пресс-службой Cosmoscow

Breguet – размышления о времени – на стенде партнера ярмарки, Часового Дома Breguet представлена серия «Световые машины» современного швейцарско-грузинского художника Коки Рамишвили – участника 53-й Венецианской биеннале и многочисленных выставок в ведущих музеях мира.

OOH-выставка работ Ирины Кориной – постоянный партнер ярмарки, медиахолдинг «Игроник», помогает выстраивать диалог между современными художниками и аудиторией и представляет OOH-выставку работ Ирины Кориной, ставшей «Художник года» Cosmoscow 2021. Выставка на рекламных носителях «Игроник» продлится с 1 по 30 сентября.

 

Проекты Фонда  Cosmoscow 2021:

 Ruinart Art Patronat Грант – Ruinart Art Patronat был учрежден Фондом поддержки современного искусства Cosmoscow и Домом Ruinart в 2017 году. Одной из главных целей инициативы являются поддержка и поощрение современных российских художников. Лонг-лист конкурса формируется из художников, выдвинутых на соискание гранта галереями – участницами ярмарки Cosmoscow. Победителем грантовой программы Ruinart Art Patronat 2021 стал Миша Бурый, мультидисциплинарный художник, работающий со скульптурой, ассамбляжами, видео и инсталляцией. На ярмарке Cosmoscow художник представляет новую работу в рамках серии «Clot», затрагивающей темы экологии, общественной организации и потребительской культуры. Как и другие свои произведения, художник создал ее из остатков от рекламного, типографского и других производств.

Миша Бурый. Clot. 2021 Стенд: RUARTS GALLERY Moscow D4

Audi Born–Digital Award – конкурс Audi Born-Digital Award организован компанией Audi и Фондом Cosmoscow с целью развития цифрового искусства в стране. Работа победителей представляется в инновационном пространстве Audi City Moscow, открывая параллельную программу ярмарки. В состав арт-группы «Ворожея», которая стала победителем второго ежегодного конкурса Audi Born-Digital Award, входят художницы Анна Афонина, Валерия Грай, Настя Короткова и Мария Романова. Проект «Safari Verucca» – приглашение отправиться в путешествие по фантастической планете.  Выставка доступна для посещения c 2 по 19 сентября в пространстве  Audi City Moscow. Официальный сайт конкурса: audiborn.digital.

«Художник года» – главная цель программы – поддержка свободного творчества художников. В этом году «Художником года» названа Ирина Корина – художник, сценограф, автор объектов из фактурных материалов и тканей, а также тотальных инсталляций. Стратегия автора – вовлечь зрителя внутрь собственной реальности, похожей на абстрактные декорации воображаемого театра, где ведущую роль играет художественный материал. Новая инсталляция «Рэзл-дэзл» представляет собой противоречивое и изменчивое пространство. Ирина Корина выводит эстетический закон из материальной, непосредственно осязаемой стороны жизни.

«Институция года» – конкурсный отбор лучшей некоммерческой арт-институции осуществляет Попечительский совет Фонда Cosmoscow, предоставляя победителю возможность реализовать проект в рамках ярмарки. Арт-резиденция «Выкса» стала «Институцией года» Cosmoscow 2021. Это круглогодичная платформа для профессионалов в сфере культуры, основанная в 2017 году, которая позволяет резидентам создавать новые художественные проекты и проводить исследования на базе города Выксы (Нижегородская область). Презентация «Выксы» посвящена трем концептуальным блокам: арт-резиденции и ее новому зданию, художникам-участникам разных лет, а также конференции о практиках гостеприимства, которая планируется в ноябре текущего года. В рамках Cosmoscow Talks кураторы резиденции проведут серию токов на одноименную тему.

Collector Eye «Глазами коллекционера» – ежегодный специальный проект ярмарки, посвященный частным коллекциям. В этом году представлены произведения из двух коллекций – Алексея и Веры Прийма (Москва) и Евгения Хамина (Воронеж). Выставка «Исчислен, взвешен и найден очень легким» раскрывает внутреннюю чувственную жизнь коллекций, она построена в формате ассоциативной игры. Произведения отобраны участниками по простым категориям восприятия: умиротворенное – драматичное, смешное – серьезное, в результате чего свободно сопоставляются работы Валерия Кошлякова, Семена Файбисовича, Дмитрия Краснопевцева, Петра Беленка из коллекции Алексея и Веры Прийма и работы Олега Целкова, Михаила Чернышова, Игоря Шелковского, Оскара Рабина из коллекции Евгения Хамина.

 

Посвящение: Никита Алексеев  – эта секция является посвящением российскому художнику, одному из лидеров московской концептуальной школы Никите Алексееву, ушедшему из жизни в этом году. На ярмарке показана работа «Ночь на берегу» 2017 года, которая создавалась для выставки в Японии – в библиотеке университета города Тиба, и впервые показана в России. Работа предоставлена галереей Iragui.

 

Музей «Гараж» на Cosmoscow: «Искусство в городе: история и современные практики петербургского перформанса». Музей современного искусства «Гараж» представляет петербургскую часть своей архивной коллекции. В фокусе кураторов проекта десять историй взаимодействия с городом, основанных на материалах из фондов Андрея Хлобыстина, Ирины Актугановой и Сергея Бусова, Любови Гуревич, Лены Поповой, галереи Navicula Artis, группы «Фабрика Найденных Одежд», хранящихся в «Гараже». Экспозиция представляет как отдельные перформансы и художественные проекты, так и целые культурные феномены, иллюстрирующие различные подходы художников и кураторов к работе с городским пространством. Подробнее о каждом сюжете можно будет узнать из тематических подкастов и архивных документов, доступных по QR-коду. В дни ярмарки на стенде Музея и в других зонах Cosmoscow пройдут новые перформансы петербуржских художников Анны Андржиевской, Данини, Леры Лернер, Семена Мотолянца и групп «Партия мертвых» и «Север 7». Музыкальная часть программы включает в себя выступление Валерия Алахова («Новые композиторы») и Леры Нибиру, а также диджей-сет Лены Поповой.

Дискуссионные программы ярмарки включают:

Cosmoscow Talks – программа дискуссий на актуальные темы современного арт-рынка, раскрывающие наиболее полемичные проблемы, с которыми сегодня сталкиваются художественных институции и учреждения культуры, паблик-ток с директором Мультимедиа Арт Музея, Москва (МАММ) – «Музея года» – Ольгой Свибловой; дискуссия с известными коллекционерами. Совместно с партнером ярмарки – Ассоциацией галерей («АГА») – пройдет серия дискуссий для профессиональной аудитории и всех желающих узнать про стратегии выхода на международный рынок, прозрачность арт-рынка и ценообразование, а также про закупки современного искусства в музейные коллекции. При поддержке The City на ярмарке состоится открытое интервью со звездным художником Сэмом Коксом, завоевавшим популярность как Mr Doodle.

Медиафорум – серия дискуссий с участием медийных лиц и представителей знаковых изданий, для которых современное искусство является важной составляющей успеха. Также в рамках Медиафорума пройдет серия событий с участниками стенда Created in Moscow.

 

Preview ярмарки в Центральном Манеже организовано 17 сентября 2021. Свои стенды на ярмарке представляют 80 галерей, 16 из которых – международные участники. В Cosmoscow 2021 принимает участие рекордное количество галерей с самой широкой географией в истории ярмарки: участвуют галереи из Австрии, Аргентины, Бельгии, Болгарии, Германии, Гонконга, Грузии, ОАЭ, Норвегии, Польши, России, Франции, Швейцарии и Эстонии.

Nadja Brykina Gallery Moscow Zurich

В ярмарке впервые принимает участие Pearl Lam Galleries (Гонконг), которая играет важную роль в выстраивании международного диалога и межкультурного обмена между Востоком и Западом. На московской ярмарке Pearl Lam Galleries представляет несколько знаковых работ Чжан Хуаня, которые ранее участвовали в выставке в «Государственном Эрмитаже», новое масштабное произведение звездного Мистера Дудла, которое он подготовил специально для ярмарки. японо-британский дуэт Studio Swine, работающий на стыке искусства, дизайна и архитектуры, африканскую художницу Занеле Мухоли, чья выставка недавно прошла в британской галерее Тейт, и Энтони Микаллефа, дважды лауреата BP Portrait Award – одного из самых престижных конкурсов современного искусства. В третий раз участие в ярмарке принимает галерея Peres Projects (Берлин), основатели которой Хавьер Перес и Ник Кенигшнехт входят в Экспертный совет Cosmoscow. Галерея покажет работы участника основного проекта 58-й Венецианской биеннале – Адрианы Минолити, а также таких художников как Донна Хуанка, Мануэль Солано, Сёта Накамура, Паоло Сальвадор и Ребекка Экройд. Еще один представитель Экспертного совета – Ольга Темникова, со-основатель Temnikova & Kasela (Таллин) – для своего стенда отобрала работы Ольги Чернышевой, Сони Яковлевой, Яануса Самма, а также Томми Кэша – известного эстонского рэп-исполнителя. Галерея DIEHL (Берлин), которая была участником самого первого выпуска Cosmoscow в 2010 году, вновь приехала в Москву, чтобы показать работы Мартина Ассиха, КП Бремер, Ольги Чернышевой и Амели Эстерхази.

Krokin Gallery Moscow

Новый участник Cosmoscow – Studiocur/art (Париж) – платформа, основанная куратором Кариной эль Элю в 2015 году, которая специализируется на проведении выставок современного искусства в исторических зданиях с целью создания уникального взаимодействия между художниками и публикой. На стенде представлены работы концептуального художника Лорана Грассо, фотографа и кинорежиссера Надима Асфара, скульптора Тео Мерсье и живописца Тома Эллиса. Впервые в ярмарке принимает учатие Ayyam Gallery (Дубай), показывая их стенде работы палестинского фотографа Рулы Халавани, иракско-палестинской художницы Самы Альшайби, цифровые работы мультимедийного художника из Нидерландов Садика Альфраджи, абстрактные картины Самии Халаби и фигуративные монохромные полотна Сафвана Дахула. 

Pogodina Gallery Moscow

Многие галереи представляют работы художников, которые в разное время участвовали в проектах Фонда поддержки современного искусства Cosmoscow. XL Gallery (Москва) выбрала работы «Художника года» 2021 Ирины Кориной наряду с произведениями Екатерины Муромцевой и Александра Повзнера. На стенде a–s–t–r–a (Москва) представлены объекты победительницы Ruinart Art Patronat 2019 Марии Агуреевой, а также Оксаны Мась, Dima Hunzelweg и Дишон Юлдаш. Галерея сцена/szena (Москва) показывает объекты из металла участника нескольких программ Фонда Cosmoscow – Игоря Самолета, созданные специально для ярмарки и отсылающие к хитам-инсталляциям художника, а также Ахмата Биканова и Евгения Дедова. 

Галерея «Сцена / szena»

Галерея JART, продолжая традиции 2020 года, когда за превью лесной выставки «ЧА ЩА» галерея завоевала звание лучшего стенда, в 2021 году показывает сайт-специфик выставочныйпроект урбанистического искусства «Уроборос», куратором проекта стал арт-критик и историк искусства Сергей Хачатуров. Nadja Brykina Gallery в рамках Cosmoscow 2021 показывает работы художников: Марлен Шпиндлер, Алексея Каменского, Владимира Андреенкова (стенд D3). Галерея основана  в 2006 году в Цюрихе для продвижения российского неофициального искусства второй половины XX века, в 2010 открыт московский филиал для вовлечение российского художественного мира в европейский контекст, в 2019 году на базе филиала основан Фонд поддержки современного искусства Nadja Brykina Foundation. LH Art Consultancy представляет авторский арт-проект «Все сложности в один момент» художника и независимого режиссера Евгения Гранильщикова, в программу превью вошел перформанс автора.

Кирилл Агафонов из микротерритории «Город Устинов» презентует «Музей с доставкой» Терезе Мавике. ​​ Микротерритория Город Устинов устроила превью платформы культурного обмена «Музей с доставкой» на ярмарке Cosmoscow. Художники собирают заявки на участие в полномасштабном запуске проекта и представляют на стенде центра современного искусства «Сияние» инсталляцию, созданную совместно с участницами лаборатории в Апатитах. Фотограф Даниил Анненков

NFT-агентство и онлайн-галерея Digital Art EXPO совместно с информационным порталом об искусстве 1artchannel представляют на своем совместном стенде NFT-искусство как всемирно известных, так и молодых художников. «NFT – это стремительный тренд 2021 года, который затронул всех участников рынка креативных индустрий. Мы не можем обойти это направление стороной на ключевом событии, связанном с современным искусством. Наша задача и миссия – сократить разрыв между миром признанных художников и традиционных коллекционеров и уже ставших успешными художников в глобальном сообществе NFT. Известные аукционные дома, такие как Christie‘s и Sotheby‘s уже вовсю предлагают NFT-арт и, я уверен, подобные произведения обязательно должны найти место в коллекциях самых изысканных коллекционеров современного искусства.» – Герберт Шопник, основатель NFT-агентства Digital Art EXPO. Наряду с офлайн-выставкой доступна также и онлайн версия по QR-коду под каждым произведением.

Фотографии предоставлены пресс-службой Cosmoscow

 

17-го сентября в рамках Параллельной программы 9-й Международной ярмарки современного Cosmoscow пройдет «Час искусств». Партнеры Ярмарки Public Digital Art Fund устроят праздник современного искусства по всему городу. С 20:00 до 21:00 на основных цифровых экранах города будут представлены видео-работы таких художников как арт-группа AES+F (работа “Inverso Mundus-Chimeras”), а также американских авторов Вирджинии Лее Монтгомери (Virginia Lee Montgomery), Эли Барак (Eli Barak) и Роберта И (Robert E), которые находятся в NFT-коллекции фонда. Деловой район Москва-Сити (52 медиа-экрана), Аэроэкспресс, River Screen плавающий по Москве-реке, а также медиа-поверхности Московского транспорта: медиа-фасады Смоленского метромоста, павильона МЦД у станции «Киевская» и Единого диспетчерского центра Московского метрополитена, – на целый час освободятся от рекламы и будут транслировать искусство для самой широкой аудитории.

Digital Art

Ярмарка работает в Центральном Манеже с 18.09.21 по 20.09.21.

 

Автор || Ольга Серегина,
арт-обозреватель

Интервью главы ВЦИОМа Валерия Фёдорова о предвыборных опросах

Данные соцопросов могут повлиять на поведение избирателей. И хотя речь идет лишь об 1–2%, в некоторых случаях этого достаточно, чтобы решить судьбу выборов, поэтому борьба за символический ресурс социологических данных всегда идет очень остро.

В преддверии выборов 8 сентября «Газета.Ru-Мнения» поговорила с главами двух социологических центров о проблемах проведения, анализа и использования данных социологических опросов. Генеральный директор ВЦИОМа Валерий Фёдоров рассказал о телефонных опросах, причинах разницы в данных социологических служб, о службах-однодневках и подходах к оценке рейтинга мэра.

— Расскажите, есть ли особенности у предвыборных опросов этого года? Отличаются ли они чем-нибудь от предыдущих?

02 сентября 16:12

— Принципиального отличия я не вижу. В общем-то, мы предвыборными опросами занимаемся регулярно с 1993 года. Конечно, каждый раз пытаемся совершенствовать методики, задавать новые, более совершенные, точные, эвристичные вопросы. Но каких-то больших инноваций нет, потому что дело более или менее уже понятное. Открытия для себя сейчас делают те, кто впервые этим занялся. Вот, например, «Комкон», который всегда специализировался прежде всего на маркетинговых исследованиях, но политикой не занимался.

— И как вы оцениваете их дебют?

— Опыт — это «сын ошибок трудных». Многие вещи, которые всем, кто профессионально занимается политическими опросами, известны давным-давно, они для себя открыли только сейчас: например, они только три недели назад поняли, что, когда задаешь вопрос «За кого вы будете голосовать?», нужно не только фамилии кандидатов давать, но еще желательно и названия партий, их выдвинувших. Это логично, но эта логика возникает только тогда, когда ты этим занимаешься долго и профессионально, а не «кавалерийским налетом». Для профессиональных поллстеров, то есть тех, кто опросами занимается, это, конечно, не новость. Свои аналогичного характера открытия мы сделали много лет назад.

— Как влияют на результаты методы и форма опроса, выборка опрашиваемых?

— Очень серьезно влияют. Уличный опрос — это одно дело. Квартирный, личный опрос — совсем другое. Телефонный опрос — третье, интернет-опрос — четвертое.

— Какие методы выбирает ВЦИОМ в плане предвыборных опросов?

— Самым точным методом считается поквартирное личное интервью. Но тут тоже есть недостатки. Их много, но два главных назову. Первое — это довольно долгая история, когда интервьюеры ходят по домам. А во-вторых,

в крупных городах, и в Москве прежде всего, становится все труднее достучаться до респондентов. В дома просто так не зайдешь, везде консьержи, кодовые замки. Да и респонденты не очень хотят отвечать на вопросы. Значительное снижение их готовности участвовать – не наша российская специфика, а общемировая проблема.

Плюс в Москве все люди активные, мало кто дома сидит. Поэтому в столице мы активно практикуем телефонные опросы.

— В чем существенная разница между результатами телефонных опросов и личных?

— Одни и те же вопросы, если задавать их по телефону и в личном интервью, будут иметь разные ответы, разные результаты. Поэтому для телефонных опросов используются специально адаптированные формулировки. Сама анкета обычно меньше, больше тридцати вопросов точно не рекомендуется задавать. Ну и целый ряд других особенностей.

— Как именно влияют на результаты формулировки вопросов? Что обычно делается, чтобы этого избежать?

— Есть такое понятие: «когнитивный анализ опросного инструмента». То есть невозможно задать совершенно произвольный вопрос респондентам — очень велика опасность, что плохо сформулированные вопросы вызовут похожие ответы, будут порождать ложное знание, то, что называется артефактом. Поэтому перед тем как анкету запустить в поле, специально обученные люди занимаются когнитивным анализом. Чтобы, например, вопросы не допускали различных толкований, чтобы они были максимально простыми, ясными, понятными, не нуждающимися в дополнительных объяснениях. После анализа проводится пилотаж на ограниченной выборке — и уже после этого анкета либо утверждается, либо дополнительно корректируется.

— А насколько ситуативными являются ответы респондентов в предвыборных опросах?

— Конечно, они являются ситуативными. Потому что выборы — это ситуация, которая наступает раз в несколько лет. И абсолютное большинство респондентов, особенно у нас в стране, не особенно размышляют на тему политики, она для них такая довольно сложная и далекая сфера, не очень интересная. Но сама ситуация выборов заставляет включиться и подумать. Кто-то включается раньше, кто-то позже. Основная часть включается в последние 10–12 дней перед выборами.

— И последние результаты являются самыми точными, потому что люди включаются в политический процесс?

— Конечно. Во-первых, потому что они начинают хоть как-то размышлять над теми вопросами, которые мы им задаем. А во-вторых, влияет дистанция до события. Я вас спрошу о чем-то, вы скажете: я вот поступлю таким образом. Месяц пройдет, а вы поступите иначе. Почему? Вы передумали, может быть, или ситуация изменилась, или найдется еще десять тысяч причин. А если пройдет не месяц, а три дня, то вероятность того, что вы передумаете и поступите иначе, резко снижается. Поэтому, чем ближе ко времени выборов проводить опросы, тем они точнее.

— Почему у разных организаций, изучающих общественное мнение, сильно различаются результаты опросов?

— Множество причин. Например, опросы проходят в разное время. Причем не только в разные дни, но и в разное время суток. Скажем, вы делаете уличный опрос. Проводите его у станции метро. Но вы же понимаете, что люди, которые в восемь утра проходят мимо вас, и люди, которые проходят в двенадцать дня, — это совершенно разные люди. С телефонным опросом то же самое. Будете звонить в девять вечера — на одних людей попадете, в три часа дня — на других. Еще есть фактор самого инструментария, конечно, то есть формулировок вопросов и ответов. Человеку непрофессиональному минимальное различие в формулировках покажется несущественным. А человек, который на этом «съел собаку», сразу сможет понять, в какую сторону будет перекос при той или иной формулировке.

Еще есть такой момент, на который мало обращают внимания. Вот мы вопросы задали, ответы получили, все прекрасно, — а потом начинаем с этими результатами работать. В чем работа зачастую состоит?

Вот вы меня спросите: сколько людей проголосуют за Собянина? Я вам скажу, условно, 53%. И буду прав. А спросите «Комкон», сколько проголосуют за Собянина, они скажут: 64%. И тоже будут правы. В чем причина? В том, что я говорю обо всех, а они — только о тех, кто уже «определился со своим выбором». Кто из нас двоих прав? Да оба правы — и они, и мы.

Но результаты все-таки разные, и человеку несведущему в этих деталях запутаться легче легкого.

— Насколько существенна разница между самими результатами и их интерпретациями?

— Очень существенна. Более того, существует несколько точек зрения на то, где заканчивается сфера ответственности поллстера. Кто-то говорит: вот мы опросы провели, данные выдали — и умолкаем после этого. Дальше — это работа аналитиков, политологов, экспертов. А кто-то говорит: нет, мы на этом не заканчиваем работу, мы должны объяснить людям, как понимать те или иные результаты. Потому что они могут их понять с точностью до наоборот. Что, кстати, часто и происходит.

— А ВЦИОМ как считает?

— Мы стараемся все-таки интерпретировать поменьше. Но иногда от этого не уйти.

— Были ли такие ситуации в эту предвыборную кампанию, когда было очевидно, что результаты опросов были неправильно интерпретированы?

— Уровень интерпретации зависит, с одной стороны, от профессионализма интерпретаторов, а с другой стороны, от их доброй воли. Потому что профессионализм в данном случае — это умение работать с данными. Кто-то этим умением владеет, а кто-то нет. А что такое добрая воля? А вот что: вы можете сказать, что стакан наполовину полон, а можете — что он наполовину пуст.

Если, условно говоря, рейтинг Собянина снижается, то можно делать акцент именно на самом факте снижения. А можно — на темпе этого снижения. Думаете, разница несущественна? А вот и нет: дело в том, что в межвыборное время на политической и информационной арене никого, кроме мэра, просто нет, и основная конкуренция начинается, собственно говоря, за полтора-два месяца до выборов. У мэра вообще шансов повысить свой рейтинг в ходе выборов совсем немного, зато потерять — проще простого. Поэтому снижение рейтинга Собянина — это нормально и ожидаемо. Вопрос, какими темпами он снижается и до какого уровня? И растут ли параллельно рейтинги его оппонентов? Пересекутся ли эти кривые в точке выборов или нет?

Вот такой разговор, согласитесь, показывает ситуацию в совершенно ином ключе. А какой подход именно вы предпочтете — зависит уже от вашей доброй воли, а не только от вашего профессионализма.

— Как бы вы сами посоветовали относиться к предвыборным соцопросам, к их результатам?

— Доверяй, но проверяй.

— Каким образом?

— Во-первых, нужно доверять только тем организациям, с которыми ты более или менее знаком или, по крайней мере, видел их опросы до этого. А не однодневкам, пустышкам, которые, как чертик из табакерки, появились в день начала избирательной кампании, а после выборов исчезнут.

— Бывают и такие случаи?

— Таких очень много. Вот, например, штаб Навального делает свои опросы. Вам известна такая организация социологическая — штаб Навального?

— Нет.

— Но, тем не менее, опросы они делают. Поэтому первый принцип — все-таки надо доверять прежде всего тем, кто меньше зависит от конъюнктуры. Второй принцип — нужно проверять данные одного центра данными другого. Другого — но не менее авторитетного, конечно же. Потому что, если вы, например, наши опросы будете проверять опросами штаба Навального, то толку тут не будет, это сравнение зеленого с квадратным. Вы сравниваете данные научного центра, который 25 лет этим занимается, и данные политтехнологов, которые рассказывают о своих опросах в сугубо манипулятивных целях. То есть, условно говоря, наши данные надо сравнивать с данными Левада-центра, данными Фонда общественного мнения. Про «Комкон» я бы пока говорить не стал, потому что организация крупная, уважаемая, люди там работают профессиональные, но они просто с другого поля, маркетингового. Может быть, научатся — если занятие политическими опросами у них выйдет за рамки любительства.

— Как вы считаете, насколько данные соцопроса могут повлиять на избирателя?

— Конечно, могут. И влияют. Вопрос весь в том, насколько? Тут нет единой точки зрения. Например, Юрий Левада в свое время пришел к выводу, что 1–2% избирателей могут под влиянием данных опросов поменять свое мнение. Ну что такое 1–2% — много или нет? Вы скажете, что нет. А политтехнолог скажет: это немало, давайте будем штамповать опросы с удвоенной силой. Потому что 2% дорогого стоят. Вы, например, знаете о такой «технологии двойников»? В Екатеринбурге сейчас есть такой популярный кандидат от эсэров Бурков. Ему зарегистрировали в оппоненты двух двойников. Сколько они отнимут у него? Ну, 1–2%. Но и это считается очень немало.

В некоторых ситуациях 1–2% могут решить судьбу выборов. Поэтому, конечно же, борьба за символический ресурс социологических данных на выборах всегда идет очень остро. Даже если и меняют свое мнение под их влиянием всего несколько процентов избирателей.

— Вы считаете, с этим нужно бороться или нет?

— Мы с этим боремся где-то начиная с 1995–1996 годов. «Войны рейтингов» — абсолютно не новое, я бы даже сказал, рутинное явление. И мы в них руководствуемся девизом экзистенциалистов: бороться без надежды на успех! Победить невозможно, но бороться надо.

Беседовала Полина Рыжова

Фокин Валерий Владимирович — Александринский театр

Фокин

Валерий Владимирович

Художественный руководитель

Народный артист России, лауреат четырёх Государственных премий России, заслуженный деятель искусств Польши. Художественный руководитель Александринского театра – с 2003 года. В составе Президиума Совета при Президенте Российской Федерации по культуре и искусству – с 2006 года. Президент Театрально-культурного Центра имени Вс. Мейерхольда – с 2011 года. Председатель Гильдии театральных режиссеров России 2012 – 2020 гг.

Родился в 1946 году, в Москве. После окончания театрального училища им.Б.В.Щукина при театре им. Евг. Вахтангова (курс Б. Е. Захавы и М. Р. Тер-Захаровой) 15 лет работал режиссером в Московском театре «Современник», где каждый его новый спектакль вызывал острый интерес зрителей и критики. Режиссер обращался к произведениям Набокова, Вампилова, Розова, Олби и других мастеров отечественной и зарубежной драматургии. 

В 1985 году возглавил Московский театр им. М. Н. Ермоловой. Первые же постановки молодого главного режиссера вывели театр в число популярнейших. По единодушному признанию прессы программный для Фокина первый в Театре им. Ермоловой спектакль «Говори…» означал для театральной России поворот к новому театральному мышлению.  За этот спектакль в 1987 году Валерий Фокин был удостоен Государственной премии РСФСР в области литературы и искусства.

В 1975-1979 годах преподавал в ГИТИСе, в 1993-1994 в высшей Краковской театральной школе (Польша) и Токийском театре «Тоэн» (Япония). Вел мастер-класс на европейских режиссерских курсах в Испании, Швеции, Болгарии.

С 1988 года Валерий Фокин – председатель Комиссии по творческому наследию Вс. Э. Мейерхольда.  В 1991 году, по инициативе Комиссии по творческому наследию Вс. Мейерхольда и при поддержке Союза театральных деятелей России и Союза архитекторов России, был основан Центр имени Вс. Мейерхольда (ЦИМ). В 1999 году решением Правительства Москвы ЦИМ получил статус государственного унитарного предприятия.  В 2000 году Валерий Фокин удостоен Государственной премии России в области просветительской деятельности – за сохранение, изучение и развитие творческого наследия Вс. Мейерхольда, создание Театрально-культурного центра имени Вс. Мейерхольда».  Открытие нового здания ЦИМ состоялось 12 февраля 2001 года. Со дня основания до сентября 2011 года Валерий Фокин был директором и художественным руководителем ЦИМ, с сентября 2011 года – является Президентом ЦИМ.

В 1996 году в Москве и Санкт-Петербурге состоялись фестивали спектаклей Валерия Фокина: «Валерий Фокин. Три спектакля в Манеже» (Москва, март 1996 г.)  и «Превращения Валерия Фокина» (Санкт-Петербург, Театр на Литейном, ноябрь-декабрь 1996 г.).

В своем творчестве Валерий Фокин обращается к самым острым, «больным», остававшимся долгое время «закрытым» темам недавнего прошлого нашей страны и дня сегодняшнего. Его спектакли, современные ли, классические ли, характеризуют емкость и масштабность сценической метафоры, острота художественного мышления, театральность, стремление к подробному психологическому анализу характеров. Закономерно, что режиссура Фокина вызывает интерес за рубежом. Спектакли в его постановке идут на сценах США, Польши, Венгрии, Германии, Швейцарии, Японии, Франции. Спектакли отличает не только мастерство режиссуры, но и оригинальность интерпретации хорошо известных образов.

Спектакли Фокина «Нумер в гостинице города NN» по Н. Гоголю (ЦИМ, Москва, 1994), «Превращение» по Ф. Кафке (ЦИМ совместно с театром «Сатирикон», 1995), «Еще Ван Гог…» (ЦИМ совместно с театром п/р О.Табакова, 1998), «Татьяна Репина» по А.Чехову (Авиньонский фестиваль (Франция) совместно с МТЮЗ, 1998), «Ревизор» Н. Гоголя  (Александринский театр совместно с ЦИМ, 2002)  получили признание российской и мировой театральной общественности. Им присуща не только яркая зрелищность, динамика, парадоксальность, но и последовательный поиск нового театрального языка, что позволяет говорить о Фокине как об одном из лидеров современной европейской сцены.

В феврале 2016 года в Санкт-Петербурге прошел фестиваль «Десять спектаклей Валерия Фокина», показавший пути развития творческого метода режиссера и художественного опыта, возглавленной им сцены за период с 2002 года – времени создания первого спектакля Валерия Фокина в Александринском театре.    

Награды и премии

2006 год

• Орден «ЗА ЗАСЛУГИ ПЕРЕД ОТЕЧЕСТВОМ» IV степени – «За большой вклад в развитие отечественного театрального искусства и многолетнюю творческую деятельность». Указ Президента Российской Федерации № 172 от 28. 02. 2006 года
• Знак отличия «За заслуги перед Санкт-Петербургом»

2008 год

• Российская национальная театральная премии «Золотая Маска», cпециальный приз жюри «За возрождение Александринского театра»
• Высшая государственная награда Польши в области литературы и искусства. Орден «Глория Артис»
• Премия имени Вс. Мейерхольда
• Премия имени К.С. Станиславского

2010 год

• Орден «ЗА ЗАСЛУГИ ПЕРЕД ОТЕЧЕСТВОМ» III степени — «За большой вклад в развитие отечественного театрального искусства и многолетнюю творческую деятельность». Указ Президента Российской Федерации № 657 от 2 июня 2010 г.

2011 год

• Почётная грамота Президента Российской Федерации «За большие заслуги в развитии культуры и многолетнюю плодотворную работу» (Распоряжение Президента РФ Д. А. Медведева «О поощрении» № 762-рп от 22.11.2011 г.)

2013 год

• Российская национальная театральная премия имени Андрея Миронова в номинации «За служение русскому репертуарному театру».

2015 год

• Международная «Премия имени Н.В. Гоголя».

2016 год

• Орден «ЗА ЗАСЛУГИ ПЕРЕД ОТЕЧЕСТВОМ» II степени — «За большой вклад в развитие отечественной культуры и театрального искусства». Указ президента РФ от 18.01.2016 № 17 «О награждении государственными наградами Российской Федерации».
• Премия Правительства Санкт-Петербурга в области культуры и искусства в номинации «Театральное искусство» — за развитие театральной культуры Санкт-Петербурга
• Серебряная медаль апостола Петра. За усердные труды на благо Святой церкви и в связи с 70-летием со дня рождения
• Памятная медаль 500-летия Собора Успения Пресвятой Богородицы Тихвинского Богородичного Успенского мужского монастыря.

2017 год

• Премия Правительства РФ в области культуры за 2016 год «За создание спектакля «Маскарад. Воспоминания будущего» по драме М.Ю. Лермонтова «Маскарад» и спектаклю Вс. Мейерхольда 1917 года. Распоряжение от 7 февраля 2017 г. № 209-р подписал Председатель Правительства РФ Дмитрий Медведев.
• Орден Звезды Италии (Ordine della Stella d`Italia) степени Офицер (Ufficiale).
• Национальная премия имени Евгения Лебедева «за выдающийся вклад в развитие русского национального театрального искусства».
  

2018 год

•  Европейская театральная премия (Europe theatre prize) «за многогранность творчества, полную самоотдачу театральному искусству и многолетнее служение театру».

2021 год

• Орден «ЗА ЗАСЛУГИ ПЕРЕД ОТЕЧЕСТВОМ» I степени — «За большой вклад в развитие отечественной культуры и искусства, многолетнюю плодотворную деятельность». Указ президента РФ от 06.02.2021 «О награждении государственными наградами Российской Федерации».

Режиссерские работы в театре

• Ф. Достоевский «Чужая жена и муж под кроватью» (Театральное училище им. Б.Щукина, Москва,1968 г.)
• В. Розов «С вечера до полудня» (Театральное училище им. Б.Щукина, Москва, 1968 г.)
• Л. Филатов «Время благих намерений» (Театральное училище им. Б.Щукина, Москва, 1969 г.)
• Н. Гоголь «Нос», Ги де Мопассан «Пышка» (Театральное училище им. Б.Щукина, Москва,1970г.)
• М. Рощин «Валентин и Валентина» (Театр «Современник», Москва, 1971 г.)
• А. Володин «С любимыми не расставайтесь» (Театр «Современник», Москва, 1972 г.)
• А. Вампилов «Провинциальные анекдоты» (Театр «Современник», Москва, 1973 г.)
• В. Розов «Четыре капли» (Театр «Современник», Москва, 1974г.)
• М. Шатров «Погода на завтра» (Совместно с Г. Волчек и И. Райхельгаузом. Театр «Современник», Москва, 1974г.)
• В. Розов «Четыре капли» (Театр им. Кохановского, г. Ополе, Польша, 1976 г.)
• Ф. Достоевский «И пойду, и пойду!..»  (по мотивам повестей «Записки из подполья» и «Сон смешного человека») (Театр «Современник», Москва, 1976г.)
• Н. Гоголь «Вечера на хуторе близ Диканьки» (ЦДТ, Москва, 1976г.)
• Б. Васильев «Не стреляйте в белых лебедей» (Театр «Современник», Москва, 1976 г.)
• В. Шекспир «Гамлет» (Театр «Современник, Москва, 1978г.)
• Э. Ветемаа «Монумент» (Театр «Современник», Москва, 1978 г.)
• А. Вампилов «Старший сын» (Театр им. Кохановского, г. Ополе, Польша, 1978 г.)
• А. Казанцев «С весной я вернусь к тебе» (Студия О. Табакова, Москва, 1978 г.)
• Ю. Семенов «Поиск 891» (Совместно с Г. Волчек и М. Али-Хусейном, Театр «Современник», Москва, 1979г.)
• А. Осецка «Вкус черешни» (Редакция, совместно с М. Али-Хусейном, Театр «Современник», Москва, 1979г.)
• К. Симонов «Мы не увидимся с тобой» (Театр «Современник», Москва, 1979 г.)
• Н. Гоголь «Ревизор» (Театр им. Ст. Ярача, Лодзь, Польша, 1980 г.)
• А. де Мюссе «Лоренцаччо» (Театр «Современник», Москва, 1980 г.)
• В. Гуркин «Любовь и голуби» (Театр «Современник», Москва, 1982 г.)
• Н. Гоголь «Ревизор» (Театр «Современник», Москва, 1983 г.)
• М. Мишин «Лица» (Государственный Театр миниатюр, Москва, 1983 г.)
• А. Вампилов «Старший сын» (Национальный театр г. Печ, Венгрия, 1984 г.)
• Э. Олби «Кто боится Вирджинии Вульф?» (Театр «Современник», Москва, 1984 г.)
• В. Гуркин «Риск» (по роману О.Куваева «Территория») (совместно с Г. Волчек, Театр «Современник», Москва, 1984 г.)
• Г. Бакланов «Навеки – девятнадцатилетние» (Театр «Современник», Москва, 1985 г.)
• А. Буравский «Говори…» (по произведениям В. Овечкина) (Театр им. М. Ермоловой. Москва, 1986г.  —  Государственная премия РСФСР, 1987 г.)
• В. Дозорцев «Последний посетитель» (Театр им. М. Ермоловой, Москва, 1986 г.)
• Э. Радзинский «Спортивные сцены 1981 года» (Театр им. М. Ермоловой, Москва, 1986 г.)
• А. Вампилов «Прошлым летом в Чулимске» (Театр Хаюдза, Токио, Япония, 1987 г.)
• А. Буравский «Второй год свободы» (Театр им. М. Ермоловой, Москва, 1988г.)
• В. Набоков «Приглашение на казнь» (Театр им. М. Ермоловой, Москва, 1989 г.)
• А. Вампилов «Прошлым летом в Чулимске» (Актерский театр, Сент-Пол, США, 1989 г.)
• Н. Климонтович «Идиот» (по Ф. Достоевскому) (Театр Хаюдза, Токио, Япония, 1989 г.)
• В. Набоков «Приглашение на казнь» (новая редакция) (Театральный центр им. М. Ермоловой, Москва, 1990 г.)
• М. Горький «Васса Железнова» (2-й вариант) (Театр «Три-бюне», Штуттгарт, Германия, 1991 г.)
• Н. Климонтович «Бесноватая» (по роману Ф. Достоевского «Идиот») (Театральный центр им. М. Ермоловой, М,1991 г.)
• Н. Гоголь «Женитьба» (Театр им. Ст. Ярача, Лодзь, Польша, 1991 г.)
• Л. Устинов «Змеиный остров» (Театр «Ам Ноймаркт», Цюрих, Швейцария, 1992г.)
• «Мистерии» по мотивам работ скульптора В. Сидура (Московский театр под управлением М. Пекарского совместно с Центром имени Вс. Мейерхольда, Москва, 1992 г.)
• Н. Гоголь «Мертвые души» (Театр им. Ю. Словацкого, Краков, Польша, 1993г.)
• М. Горький «Васса Железнова» (Высшая актерская школа, Краков, Польша, 1993 г.)
• Ф. Достоевский «Бобок» (Театр им. Ю. Словацкого, Краков, Польша, 1993 г.)
• А. Островский «Наш человек» (Театр им. Ю. Словацкого, Краков, Польша, 1994 г.)
• Н. Гоголь «Нумер в гостинице города NN» (ЦИМ, Москва,1994 г. — Государственная премия РФ, 1994; Высшая российская национальная театральная премия «Золотая Маска» в номинации «лучший спектакль», 1995; Премия «Хрустальная Турандот» в номинации «лучшая режиссура»)
• Ф. Кафка «Превращение» (ЦИМ совместно с театром «Сатирикон», Москва, 1995 г. — Специальный приз 32-го Международного фестиваля БИТЕФ и премия газеты «Политика», г. Белград, 1998 г.; Высшая российская национальная театральная премия «Золотая Маска» в номинации «лучшая мужская роль» — Константин Райкин в роли Грегора Замзы, 1996, Премия «Хрустальная Турандот» в номинации «лучший спектакль сезона»)
• А. Вампилов “20 минут с ангелом” (2-я редакция) (Юбилей О. Табакова, Москва, 1995 г.)
• Н. Климонтович «Карамазовы и ад» (на темы Ф. Достоевского) (Театр «Современник», Москва,1996г.)
• «Анекдоты» (по повести Ф. Достоевского «Бобок» и пьесе А. Вампилова «Двадцать минут с ангелом») (Театр п\р О. Табакова, Москва, 1996 г.)
• Э. Радзинский «Последняя ночь последнего царя» (Театральное Агенство БОГИС. Москва, 1996г. – Премия «Хрустальная Турандот» (1997) в номинации «лучший режиссер»)
• А. Островский «Наш человек» (по пьесе «На всякого мудреца довольно простоты») (Молодежный Театр «Глобус», г. Новосибирск, 1997 г.)
• «Еще Ван Гог…» (по диалогам И. Савальева) (ЦИМ совместно с театром п\р О. Табакова, Москва, 1998 г. – Премия «Хрустальная Турандот» (1998) в номинации «лучшая режиссура»)
• А. Островский «Наш человек» (по пьесе «На всякого мудреца довольно простоты») (Театр Польский, Вроцлав, Польша, 1998 г.)
• А. Чехов «Татьяна Репина» (Международный театральный фестиваль в Авиньоне (Франция) совместно с МТЮЗ, Авиньон, 1998 г.)
• А. Чехов «Три сестры» (Финский Национальный театр, Хельсинки, 1999 г. — Специальный приз Х Международного театрального фестиваля «Балтийский Дом»)
• Н. Коляда (по Н. Гоголю) «Старосветская любовь» (театральное агентство А. Воропаева, Москва, 1999 г.)
• Аристофан «Воздушный город» игра по пьесе «Птицы» (Вариант для открытых площадок). (Совместная продукция Новосибирского Молодежного театра «Глобус», драматического театра им. Ст. Бъчварова и ЦИМа, Болгария, Варна, июнь 2000 г.)
• Аристофан «Воздушный город» (Вариант для театральной сцены) (Новосибирский театр «Глобус», 2000 г.)
• А. Чехов «Свадьба» (Театр им. Ст. Ярача, Лодзь, Польша, 2001 г.)
• «Антонен Арто. Анонс» (ЦИМ, Москва, 2001 г.)
• В. Семеновский «Арто и его двойник» (ЦИМ, Москва, 2002г.)
• Эсхил «Семеро против Фив» (Дюссельдорфский драматический театр, Германия, 2002 г.)
• Н. В. Гоголь «Ревизор» (Александринский театр, совместно с ЦИМ, Санкт-Петербург, 2002г.- Государственная премия РФ, Высшая российская национальная театральная премия «Золотая Маска» в номинации «лучший спектакль», Высшая театральная премия Санкт-Петербурга «Золотой Софит» в номинациях «лучший спектакль» и «лучшая мужская роль» — Сергей Паршин в роли Городничего, 2003 г.)
• Ф. Кафка «Превращение» (Театральный Центр в Шизуока, Япония, 2003 г.)
• Н. В. Гоголь «Шинель» (Театр «Современник». Другая сцена, Москва, 2004 г. — Высшая российская национальная театральная премия «Золотая Маска» в номинации «Лучший спектакль малой формы» и «Лучшая работа художника» — Александр Боровский, 2006 г.)
• Ф. М. Достоевский «Двойник» (Александринский театр, Санкт-Петербург, 2005 г.)
• Н. В. Гоголь «Женитьба» (Центр искусств Арко, Сеул, Южная Корея, 2005 г.)
• Л. Н. Толстой «Живой труп» (Александринский театр, 2006 г.)
• П. И. Чайковский. «Пиковая дама» (Большой театр России. Новая сцена, 2007 г.)
• Н. В. Гоголь «Женитьба» (Александринский театр, 2008 г. – Приз прессы имени Леонида Попова 18-го Международного фестиваля «Балтийский дом»; Российская национальная театральная премия «Золотая Маска» в номинациях «Лучшая работа режиссера» и «Лучшая сценография», 2009)
• В. Леванов «Ксения. История любви» (Александринский театр, 2009 г.)
• В. Шекспир «Гамлет» (Александринский театр, 2010 г.)
• «Константин Райкин. Вечер с Достоевским» (сценическое переложение повести «Записки из подполья») — Театр «Сатирикон» им. А. Райкина, Москва, 2010 г.
• «Ваш Гоголь» (в спектакле использованы тексты Н. В. Гоголя) — Александринский театр, малая сцена, 2011 г.
• «Литургия ZERO» по роману Ф. М. Достоевского «Игрок» (Александринский театр, 2012 г.)
• «Невский проспект. Городские этюды» (Александринский театр, 2013 г.)
• В. Леванов «Ксения. История любви» (Александринский театр, версия для историко-культурных заповедников России, впервые был показан на сцене Вологодского Кремля в рамках IIX Международного театрального фестиваля «Голоса истории», 2014 г.)
• «Маскарад. Воспоминания будущего» по драме М.Ю. Лермонтова «Маскарад» и одноименному спектаклю Вс. Мейерхольда 1917 г. (Александринский театр, 2014 г.)
• «Третий выбор» по пьесе Л.Н. Толстого «Живой труп», вторая редакция спектакля (Александринский театр, 2015г.)
• «Дороги». Режиссерская корректировка (премьера состоялась в рамках официального открытия Года литературы в Санкт-Петербурге на Новой сцене Александринского театра, 22 марта 2015г.)
• «Сегодня. 2016 — …» по повести Кирилла Фокина «Огонь» (Новая сцена Александринского театра, 2016г.)
• «Троянки» по трагедии Еврипида (премьера состоялась на сцене античного амфитеатра Археологического парка Pausilypon в рамках театрального «Наполи фестиваль» (Napoli Teatro Festival Italia) 2 июня 2016 г.,  спектакль создан в соавторстве с режиссером Н. Рощиным)
• «Крокодил» (A Krokodilus) по рассказу Ф.М. Достоевского. Венгерский Национальный театр (Nemzeti Színház), Будапешт. Премьера состоялась 7 октября 2016 г.
  
• «Ваш Гоголь. Последний монолог» (в спектакле использованы тексты Н. В. Гоголя) — Новая сцена Александринского театра, 2016 г.
  
• В. Шекспир «Гамлет» (Международная версия, созданная для показа в театральном центре-заповеднике Тога. Спектакль создан в рамках программы «Русские сезоны» в Японии. Премьера состоялась 26 августа 2017 г.)
• «Швейк. Возвращение» по мотивам романа Ярослава Гашека. Драматург — Татьяна Рахманова (Александринский театр, 2018г.)
• «Блаженная Ксения. История любви» по пьесе Вадима Леванова «Блаженная Ксения Петербургская в житии», вторая редакция спектакля (Александринский театр, 2018г.)
• «Рождение Сталина». В основе сценической композиции – исторические материалы, фрагменты из романа Ф.М. Достоевского «Бесы», а также тексты современных авторов. (Александринский театр, 2019 г.)
• «Сегодня. 2016 — …» по повести Кирилла Фокина «Огонь» (Международная версия, созданная для показа в театральном центре-заповеднике Тога в рамках IX Театральной олимпиады в Японии. Премьера состоялась 24 августа 2019 г.)
• «Драма на шоссэ. Судебное разбирательство». Художественный куратор проекта. (Онлайн-перформанс по пьесе Бориса Акунина. Александринский театр, 2020 г.)
  
• «Честная женщина» по тексту Кирилла Фокина. Новая сцена Александринского театра. 2021 г.
• «Блаженная Ксения. История любви» по пьесе Вадима Леванова «Блаженная Ксения Петербургская в житии», вторая редакция спектакля (Александринский театр, версия для музеев-заповедников, впервые была показана на Вечевой площади Псковского Кремля в рамках XVIII Пушкинского театрального фестиваля, 2021 г.)

Телевизионные спектакли

• Ч. Диккенс «Домби и сын» (1974 г.)
• Н. Гоголь «Иван Федорович Шпонька и его тетушка» (1976 г.)
• В. Токарева «Между небом и землей» (по рассказу «Ехал грека через реку») (1976 г.)
• О. де Бальзак «Кузен Понс» (1978 г.)
• В. Токарева «Дефицит на Мазаева» (1979 г.)

Телевизионные фильмы-спектакли

• К. Симонов «Мы не увидимся с тобой» (1981 г.)
• М. Лермонтов «Тамбовская канзначейша» (1982 г.)
• «Басни Крылова» (1983 г.)
• А. Буравский «Говори…» (1987 г.)
• В. Набоков «Приглашение на казнь» (TV-центр, г. Лодзь, Польша, 1992 г.)
• Т. Дорст «Я, Фейербах» (1993 г.)

Теле- и кинофильмы

• Л. Зорин «Транзит» (1983 г.)
• «Загадки «Ревизора» (1998 г.)
• Ф. Кафка «Превращение» (2002г.)
• Н. Гоголь «Нумер в гостинице города NN» (2003г.) — Премия ТЭФИ — 2004 в номинации «Режиссер телевизионного художественного фильма/сериала»
• Н. Гоголь. «Шинель» (2008)

Книги

• Партитуры двух спектаклей. «Нумер в гостинице города NN». «Превращение» / Творческий центр имени Вс. Мейерхольда: Ред. В. Семеновский. Автор записи Л. Бакши. — М., 1999.
• Александринский «Ревизор» Валерия Фокина. Рождение спектакля / Составление А.А.Чепурова. Санкт-Петербург: «Балтийские сезоны», издатель Е. С. Алексеева. 2005 — 496 стр.; 3 п.л. цв. илл. (Библиотека Александринского театра).
• Валерий Фокин. Беседы о профессии. Репетиции. Составление и литературная запись А.А.Чепурова. Санкт-Петербург: «Балтийские сезоны», издатель Е.С.Алексеева. 2006. — 288 стр. 3 печ. листа цв. илл. (Библиотека Александринского театра).
• Валерий Фокин. Беседы о национальном театре. СПб.: «Балтийские сезоны», 2016.
  
• Чепуров А.А. Валерий Фокин / Александр Чепуров. — М.: Молодая гвардия, 2021. — 425 с.: ил. — (ЖЗЛ: Биография продолжается…: сер. биогр.; вып.46).
  

Интервью

• Интервью с Валерием Фокиным от 2 февраля 2013 года // Радио «Говорит Москва»
• INTERVIEW: Editor Theodora Clarke speaks to Valery Fokin, artistic director of St Petersburg’s Alexandrinsky Theatre // Russian art + Culture. 03.07.2014
• Не делать резких движений (Валерий Фокин для газеты «Санкт-Петербургские ведомости») // Санкт-Петербургские ведомости. 17.07.2014г.)
• Валерий Фокин: государство должно финансировать и то искусство, которое не собирает тысячи зрителей (беседу с Валерием Фокиным ведет Жанна Зарецкая) // Фонтанка.ру. 23.07.2014г.
• «Сегодня торжествует цифровое средневековье» (беседу с Валерием Фокиным ведет Анна Французова) // Невское время. 25.11.2014г.
• Валерий Фокин. Новые вызовы. Новый выбор // Санкт-Петербургские ведомости. 26.02.2015г.
• Дети Вия не боятся. Валерий Фокин открыл Год литературы в Александринском театре (беседу ведет Ирина Корнеева) // Российская газета. №60 (6631). 24.03.2015г.
• Валерий Фокин: Новая сцена Александринского театра не имеет аналогов // Вести.ru. 08.04.2015г.
• Министерство культуры или цензуры? (беседу с Валерием Фокиным ведет Елена Боброва) // Город (812). № 13. 13.04.2015г.
• Воспоминания будущего. Валерий Фокин (беседу ведет Никита Кондрушенко)// Dress Code. №1 (54). 2015г.
• Валерий Фокин. Патриотизм — очень тонкое чувство // Санкт-Петербургские ведомости. 07.05.2015г.
• Минус три сестры. Валерий Фокин — о том, как может измениться скоро театральный рынок (беседу ведет Ирина Корнеева) // Российская газета. 31. 07. 2015г.
• Валерий Фокин. «…И вообще об односторонности» // Санкт-Петербургские ведомости. 31.08.2015г.
• Валерий Фокин: «Нельзя делить искусство на наше и не наше» // Невское время. 30.09.2015г.
• Валерий Фокин: «Я здесь не задыхаюсь…» (беседовал Александр Платунов) // Театральный город. Октябрь. 2015 г.
• Валерий Фокин: «А если я посередине, что тогда?» (беседовала Алла Шендерова) // Новое время. 2015. № 35-36. Октябрь.
• Худрук Александринского театра В. Фокин: «Сочетание традиции и новизны дает уверенность, что театр развивается» // ИНТЕРФАКС. 19.11.2015
• Валерий Фокин: Театр всегда пребывает в ситуации напряжения // Телеканал Мир. 16.12.2015
• Валерий Фокин. Возможна ли единая политика в сфере культуры без цензуры? (беседу вела Татьяна Троянская) // Эхо Москвы. 12.01.2016
• Валерий Фокин. Интервью на радио «Эхо Москвы» (беседу вел Алексей Горпинченко) // Эхо Москвы. 13.01.2016
• Пограничники свободы. Валерий Фокин: Цензуры быть не должно. Нужна ли самоцензура? (Валерий Фокин на «Деловом завтраке» в «РГ») // Сайт Российской газеты. 01.02.2016
• «Театр сохраняет раствор свободы». Валерий Фокин — о традициях и новаторстве (беседовал Андрей Архангельский) // Коммерсант.RU. Огонёк. 8.02.2016
• Валерий Фокин: Сохраняя преемственность (беседу ведет Ольга Привалова) // Русская мысль. 2016. Февраль.
• Валерий Фокин в программе «Главная роль» на Телеканале Культура. Эфир от 15.02.2016.
• Инопланетяне в Александринке. Валерий Фокин с сыном вызывают огонь на себя (беседу ведет Ирина Корнеева) // Российская газета. 24.02.2016
• Валерий Фокин — специально для «Доброго утра» // Первый канал. 25.02.2016
• Метод Фокина (беседу ведет Вячеслав Суриков) // Эксперт. №10. 7-13 марта. 2016
• Валерий Фокин. Процессы преступно похожи (беседу ведет Дмитрий Циликин) // Деловой Петербург. 25.03.2016
• Валерий Фокин в программе «Худсовет» // Телеканал культура. 31.03.2016
• «Нет ничего важнее, чем разговор о строительстве человека». Интервью Валерия Фокина // Телеканал Санкт-Петербург. Программа «Пульс города». 3.04.2016
• Валерий Фокин: «Моей главной задачей было вернуть Александринке престиж» (беседу ведет Елена Федоренко) // Культура. 12.04.2016
• Валерий Фокин: «Лучше в российском городке будет плохой театр, чем не будет никакого» (беседу ведет Евгений Авраменко) // Известия. 23.06.2016.     
• О «Синей птице», белых перчатках, а также о человеке внешнем и внутреннем (беседу с Валерием Фокиным ведет Марина Дмитревская) // Петербургский театральный журнал. 2016. №84.
• Открыть занавес. Валерий Фокин о театрах живых и мёртвых: как их реформировать? (беседу ведет Елена Боброва) // Российская газета. 16.01.2017
• Валерий Фокин. Сто лет гордыни // Санкт-Петербургские ведомости. 05.03.2017
  
• Валерий Фокин: «Наша национальная черта — мы очень любим делать из людей мучеников» (беседу ведет Айрат Нигматуллин) // Бизнес Online. 12.06.2017
• Хороший театр меняет мир (беседу с Валерием Фокиным ведет Елена Боброва) // Российская газета. 29.08.2017
• Художественный руководитель Александринского театра В.Фокин: «Количество зрителей в зале не определяет художественный уровень спектакля» // Интерфакс. 08.09.2017
• Валерий Фокин. Разговор о самом важном // Санкт-Петербургские ведомости. 06.03.2018
• «Он как оборотень». Худрук «Александринки» Валерий Фокин рассказал Андрею Архангельскому о превращении Джугашвили в Сталина // Коммерсант. Ru. Огонёк. 26.03.2018
• «»Ревизор» для России очень государственная пьеса» (беседу с Валерием Фокиным ведет Алёна Вугельман) // Контент — король.30.05.2018
• «Спектакль должен раскалывать зал!» (беседу с Валерием Фокиным вела Людмила Безрукова) // Труд. 12.09.2018
• «Чем больше людей увлекается театром, тем лучше для общества» (беседу с Валерием Фокиным вела Светлана Наборщикова) // Известия. 21.09.2018
• Главная роль. Валерий Фокин // ТК Культура. Эфир от 12.11.2018
  
• Сезон диалогов. Худрук Александринки Валерий Фокин о VII Международном культурном форуме и Европейской театральной премии (беседу ведет Ирина Корнеева) // Российская газета. 14.11.2018
• «Театр — машина, состоящая из людей». Режиссер Валерий Фокин — о художественных механизмах, мертвом подвале, живом академизме и уроках Галины Волчек (беседу ведет Светлана Наборщикова) // Известия. 20.12.2018
• Валерий Фокин: «Авторитет русской сцены очень высок» (беседу вела Елена Федоренко) // Культура. 7.02.2019
  
• Валерий Фокин: «Объединение Александринского и Волковского театров – это новые возможности» (беседу вела Жанна Зарецкая) // Театр. 27.03.2019
  
• Совет в Ярославле. Валерий Фокин: Два театра хотят вместе работать. Никто никого не поглощает (беседу вела Ирина Корнеева) // Российская газета. 04.04.2019
• Валерий Фокин: В мире есть огромное желание изучить нашу школу (беседу вела Марина Токарева)// Новая газета. 06.11.2019
• Валерий Фокин рассказал о Театральной олимпиаде // Телеканал Культура. 11.11.2019
• Интервью с художественным руководителем Александринского театра Валерием Фокиным // Россия 1. 17.11.2019
• Валерий Фокин: «Эта ситуация закончится, но мы не уйдем из интернета» (беседу ведет Игорь Топорков) // Собака.Ru. 13.04.2020
• Другая Александринка. Валерий Фокин о том, как поменяется театр после пандемии // Российская газета. 25.05.2020
• «Если увижу, что микробы расползаются, проект закончится» (беседу с Валерием Фокиным вела Зоя Игумнова) // Известия. 1.06.2020
  
• Фокин: Александринский и Псковский театры после объединения будут проводить совместные гастроли // Россия 24. 30.10.2020
• Валерий Фокин: Штамп с зелеными человечками мне не интересен // Телеканал Мир. Культ личности. 01.03.2021
  
• Валерий Фокин: «Главная черта нашего времени — неприкрытый цинизм» // Фонтанка.ру. 02.03.2021
• Валерий Фокин: «Взаимоотношения артиста и режиссера — всегда борьба» (беседу ведет Вячеслав Суриков) // Эксперт. №11. 8-14.03.2021
  
• Сталин и блаженная Ксения, провокация и смирение. Гость программы «Парсуна» — Валерий Фокин (беседу ведет Владимир Легойда) // Телеканал Спас. 11.04.2021
• Интервью с художественным руководителем Александринского театра Валерием Фокиным // Вести Иркутск. 09.06.2021
  

Валерия Луизелли: «Дети гонятся за жизнью, даже если она их убивает» | Художественная литература

Через несколько лет после того, как Валерия Луизелли начала писать «Архив пропавших детей », свой третий и первый роман на английском языке, она прервалась, чтобы написать что-то более срочное. В течение нескольких месяцев Луизелли, родившаяся в Мексике и живущая в Соединенных Штатах, была волонтером в качестве переводчика для детей-мигрантов без документов, просящих убежища в США. Это было душераздирающе и тяжело, и ни одному из тех, кому она помогла найти адвокатов pro bono, с тех пор не дали постоянного разрешения на работу.Письмо Луизелли застопорилось, и в лихорадке она написала Расскажи мне, как это кончится , документальный рассказ об ужасном положении этих детей. «Я не мог думать или писать ни о чем другом. Эта книга была личным свидетельством того, что я видел ».

Она видела следующее: травмированных детей, которые въехали в страну без сопровождения на борту La Bestia — «зверя» — сети грузовых поездов, по крышам которых ежегодно ездят полмиллиона жителей Центральной Америки.Это ужасно опасно. Те, кто не упадет на рельсы, рискуют погибнуть в результате воздействия открытого грунта, свисающих ветвей или изнасилования и насилия со стороны контрабандистов, воров и полиции, нападающих на людей на борту. «Есть поговорка о La Bestia, — пишет Луизелли. «Заходи живым, выходи мумия». Но, конечно же, «дети делают то, что им велит желудок. Они гонятся за жизнью, даже если эта погоня может их убить ». Когда они наконец достигают США, они попадают в руки иммиграционных служащих, которые, как известно, кричат: «Говорите по-английски! Теперь вы в Америке! », И начинается новый кошмар.

Свидетельство в конечном итоге станет движущей силой романа, к которому она вернулась. Архив потерянных детей , вошедший в лонг-лист Женской премии за художественную литературу на этой неделе, начинался как яростный скандал, чрезмерно назидательный и слишком увязший в политике. То, чем она стала в своей последней итерации, — это удивительно тонкая история, в которой опыт детей-мигрантов фильтруется через тонкий, забавный, легко поэтичный рассказ о семейном путешествии из Нью-Йорка до мексиканской границы, в котором центральная пара переживает брак распадается, даже если они стремятся задокументировать распад вокруг себя.

Есть много памятных строк. Рассказчик целует мужчину, который не является ее мужем, прежде чем ругать себя. «Нет, он не интересен, он просто красив, и красота его самая вульгарная: бесспорная». Об опыте детей-мигрантов она говорит: «Ребенок-беженец — это тот, кто ждет». Рассказчик и ее муж, оба писатели, заняты ответом на вопрос: «Что значит задокументировать что-то, объект, нашу жизнь, историю?» И его следствие: «Что это значит, когда эти жизни остаются незарегистрированными?» Но есть еще их пятилетняя дочь, поющая с заднего сиденья машины и отдаленно эхом своих родителей: «Дело в том, дело в том, что точка всегда острая.»

Дети на мексиканской стороне американо-мексиканской границы. Фотография: Гайдн Денман / Алами

Дело в том, как сама Луизелли осознала, что «художественная литература должна дышать», и поэтому, хотя Архив пропавших детей, — роман глубоко политический, поскольку она «использовала его как средство передвижения. из-за моей собственной ярости, наполненной всем, от детских свидетельств до истории американского интервенционизма в Центральной Америке, — она ​​смеется над этой неудачной попыткой, — это просто не сработало. Я думаю, что есть другой способ придать художественной литературе политический смысл.

Ожесточенная политическая активность — это то, что Луизелли отождествляет с женской линией своей семьи. У ее бабушки было девять детей, и она посвятила себя помощи коренным мексиканским общинам, в то время как ее мать переехала в Чьяпас на несколько лет, чтобы присоединиться к сапатистам. Сама Луизелли выросла в основном за пределами Мексики — ее отец был дипломатом, а мать работала в неправительственных организациях — и теперь, после развода, живет в Нью-Йорке со своей 10-летней дочерью, 20-летней племянницей и матерью, которая бросила во все время.«Это матриархальный дом», — говорит она. «Моя дочь однажды спустилась по лестнице, вскоре после того, как ее отец уехал, и сказала:« Хорошо, я понял, мама; Теперь это женский дом ». Она пожимает плечами. «Может быть!»

Из-за своего странствующего детства Луизелли чувствовала сильное побуждение написать свои первые книги на испанском языке, в основном как политический акт. Она научилась писать по-английски раньше, чем по-испански, и ее испанский язык был странным по меркам ее поколения. «Это было довольно жестко; в нем не было интонаций людей моего возраста или вообще мексиканского испанского, который очень игривый и уличный, почти как рифмующийся сленг.И я никогда не мог играть в эти языковые игры. Я говорил по-старому по-испански.

После периода, проведенного в Южной Африке, где ее отец открыл первое посольство Мексики в стране после избрания Нельсона Манделы, Луиселли пошла в школу-интернат в Индии, идеалистическом месте, где молодым людям предлагались стипендии для содействия миру во всем мире. По словам Луизелли, в нем приняли участие около 200 подростков из 90 стран, и «от нас ожидали большой социальной работы. Я думаю, что этот опыт в начале моей жизни означал, что академическое самовыражение всегда было связано с более глубокой привязанностью к сообществу вокруг меня.Она вернулась в Мексику для учебы в колледже, а затем переехала в Нью-Йорк, чтобы поступить в аспирантуру Колумбийского университета и начать работу над своим первым романом Faces in the Crowd (на испанском Los Ingrávidos ).

Истории рассказываются таким образом, чтобы не гуманизировать вовлеченных людей. Это либо «всплески», либо «массы».

Написание романов, по словам Луизелли, не то, что она может оторвать от повседневной жизни. Она была замужем за мексиканским писателем Альваро Энриге, и казалось естественным включить конец брака в роман, завершенный после ее собственного.Когда она вернулась, чтобы просмотреть журналы и записи, содержащиеся в Архиве пропавших детей , она увидела, что зародыш этой истории был там с самого начала — «история о детях и родителях; дети слушают истории, которые им рассказывают родители ».

Сочетание «самых обыденных, банальных, повседневных сцен» с ужасом несопровождаемых несовершеннолетних на границе было, по ее словам, не стратегией, помогающей читателям идентифицировать себя с действием, а просто представлением беспорядка жизни как Это.По ее словам, одно из худших ожиданий от художественной литературы — это то, что она будет «интересной».

«Я нахожу это, извините, чушью. Что-то хорошее, потому что это действительно говорит со мной; потому что это действительно заставляет меня выйти из себя, сделать творческий шаг вперед и в другой. Но эта идея взаимосвязи очень характерна для культуры преподавания литературы. Другая идея состоит в том, что что-то хорошо, потому что учит сочувствию. Планка такая низкая! Если вы собираетесь посвятить свою жизнь чему-то столь же сомнительно полезному, как литература или искусство, я думаю, что вы берете на себя обязательство понимать других, их умы и души в качестве минимального стандарта.Она делает паузу. «Тем не менее, может быть, это правда, что мы должны работать из самого минимума, потому что многим людям трудно представить, что они находятся в чужой жизни».

Faces in the Crowd рассказывает историю двух персонажей в Гарлеме, которые чувствуют, что медленно, неумолимо исчезают. В своем втором романе История моих зубов , финалисте премии Национального круга книжных критиков, Луизелли сочетает традиционное повествование с некоторыми из авангардных приемов, которые вновь появляются в Архиве пропавших детей — фотографиями, документами, даже вмешательство другого писателя, и все это, как тогда было отмечено в обзоре New York Times, делает ее «пористой» книгой, рожденной «общим видением».

Луизелли враждебно относится к плоскому представлению, особенно в отношении обращения с мигрантами или другими жертвами травм. По ее словам, когда она жила в Мексике, у нее были немодные взгляды на популярные романы, основанные на тамошних войнах с наркотиками, «в большинстве из которых воспроизводилось насилие. У меня было политическое ощущение, что это паразитирует », — говорит она. Пытки порно. «Да.» То же самое и с изображениями мигрантов.

Мигранты из Центральной Америки едут верхом на La Bestia , or the Beast, Мексика, 2018 г.Фотография: Луис Гутьеррес / AP

«Истории рассказываются таким образом, чтобы не очеловечивать вовлеченных людей. Это либо «числа», либо «волны», либо «массы», либо «караваны». Или это история абсолютной жертвы, которая полностью других их — это не человек с свободой воли. Я разговаривала со многими матерями, которые решили иммигрировать сюда в поисках убежища, и у них очень сильная политика. И их политический характер никогда не понимается и не закодирован в повествовании. Это всегда о бедной матери, которой пришлось уйти; это никогда не ее решение или ее свобода действий.Даже когда есть попытка очеловечить, она выходит за рамки с точки зрения виктимизации ».

В « Расскажи мне, как это кончится» Луизелли нежно и небрежно пересказывает историю о мальчике-подростке, чье ходатайство о предоставлении убежища она помогла разъяснить суду, и у которого был редкий предмет: доказательства его преследований в суде. форма полицейского протокола, который он подал в своей родной стране, с подробным описанием опасности, которой он подвергался со стороны членов банды, которые угрожали ему, стреляли в его лучшего друга и следовали за ним из школы домой.(Полиция ничего не сделала, после чего он решил уйти.) Этот листок бумаги приобретает магические свойства для мальчика, и, как пишет Луизелли, «он развернул его осторожно, медленно, обработал его с той же осторожностью, что и хирург», прежде чем предложить ей это как доказательство того, что он не лжет. Потом кладет обратно в карман «как талисман на удачу». В ее однообразии ужас истории мальчика становится как-то более ярким.

Если есть одно преимущество администрации Трампа, по ее словам, так это то, что «комфортные либеральные люди проснулись политически.Иногда кажется, что это немного поздно, особенно с иммиграцией, потому что администрация Обамы была не очень хороша. Но я действительно вижу в молодом поколении более решительную политическую активность, которая выходит за рамки разглагольствования в Твиттере и способствует созданию организаций ».

Сама Луизелли ведет художественный семинар для молодых женщин, ищущих убежища, в центре заключения в северной части штата Нью-Йорк, что является сложной задачей, учитывая давление на них со стороны закона. (Ничто из того, что они пишут, не может противоречить или усложнять отчет, который они впервые предоставили официальным лицам на границе, — ограничение, которое она обошла, заставив их создать журнал и работать над «коллективным письмом»).Мысли, которые остаются после прочтения Луизелли — ужас быть потерянным и одиноким; Хотите знать, как будет жить мой ребенок в пустыне? — собрались вместе в ее последнем романе с этим всеобъемлющим вопросом о том, как сохранить то, что было потеряно. «Это роман о документальной форме и ее политике. Речь идет о том, кто включен, а кто исключен ».

Речь также идет о ценности самой художественной литературы. «Иногда небольшой свет может заставить вас осознать темное, неизвестное пространство, которое его окружает, огромное невежество, которое охватывает все, что, как мы думаем, мы знаем», — пишет Луизелли в романе.«И это признание и примирение с тьмой более ценно, чем все фактические знания, которые могут когда-либо накопиться».

Архив пропавших детей публикуется 4th Estate (16,99 фунтов стерлингов). Чтобы заказать копию, перейдите на сайт guardianbookshop.com или позвоните по телефону 0330 333 6846. Бесплатная доставка по Великобритании на сумму более 15 фунтов стерлингов, только онлайн-заказы. Минимальная цена заказа по телефону составляет 1,99 фунта стерлингов. Валерия Луизелли обсудит свой роман в Southbank Centre, London SE1, 19 марта в 19:30 (билеты £ 12).

Интервью с Валерией Луизелли

С прошлогодней двойной публикацией ее первого сборника эссе и ее дебютного романа, соответственно под названиями Sidewalks и Faces in the Crowd (Coffee House Press; в Великобритании Granta опубликовала их в 2013 и 2012 соответственно), Валерия Луизелли сразу же пополнила ряды лучших и умнейших писателей, работающих сегодня.Установив стиль, сочетающий эссе с мемуарами, беллетристикой и городскими исследованиями, Луизелли вскоре порадовала англоязычных читателей McSweeney’s , The New Yorker и The New York Times , а ее работы также появились в Where You Are , чудесно подобранная коллекция письменных и художественных карт, в которой также представлены такие коллеги, как Шейла Хети, Джефф Дайер и Asymptote — автор Ален де Боттон. Между тем корни произведений Луизелли уходят еще глубже, касаясь Иосифа Бродского, Г.К. Честертон и Монтень.

Будучи дочерью первого посла Мексики в Южной Африке, Луизелли росла, разговаривая дома по-испански, а в школе — по-английски. Хотя сейчас она живет в Нью-Йорке и иногда пишет на английском языке (см. Этот недавний обзор книги Кларис Лиспектор The Complete Stories ), все три опубликованные книги Луизелли до сих пор были написаны на испанском языке, а затем переведены в тесном сотрудничестве с Кристиной МакСвини. из которых часто возвращаются в испанский оригинал.«Название ее первой книги, сборника эссе под названием Papeles falsos, относится к итальянской фразе, означающей« поддельные документы »или« фальшивые карты », и была опубликована в английской« версии »- как предпочитает думать Луизелли. Переводы Максуини — тротуаров . Это многослойное использование слов и фраз повторяется на протяжении всей коллекции, особенно в эссе о знаменитом «непереводимом» португальском слове saudade: «Saudade — это присутствие отсутствия». Колющая боль в фантомной конечности; внезапно открывающаяся трещина в асфальте; реки и озера Мехико; простыни после занятий любовью.»В другом месте, когда она не пишет о преимуществах сна в других кроватях, кроме своей собственной, или о преимуществах велосипеда для фланера, Луизелли пытается отделить слои города и вглядеться в его пустые пространства: организованы ли города в хронологическом порядке географически или даже геологически; и как читать мегаполис: по горизонтали или вертикали? литературного мира и был опубликован на английском языке как Faces in the Crowd , название, заимствованное из 14-словного стихотворения Эзры Паунда, которое также часто встречается в эссе предшественника Джоан Дидион «Белый альбом».Поскольку история молодой матери, работающей в нью-йоркском издательстве, занимающемся переводом, частично совпадает с историей мексиканских поэтов Жилберто Оуэна и Федерико Гарсиа Лорка, эта книга аналогично накладывает версии города друг на друга в процессе литературной историокартографии, которая неожиданно озаряет.

Самая последняя книга Луизелли, The Story of My Teeth (переведенная МакСвини, который также написал дополнительную главу для английского издания; опубликована в Великобритании Granta и выйдет из Coffee House Press в сентябре 2015 года), является продуктом совместного процесса с участием рабочих на фабрике по производству соков Jumex в Мексике.Первоначально заказанный как произведение искусства фондом Jumex, важной коллекцией современного мексиканского искусства, он был написан Луизелли частями, которые затем были прочитаны в рабочей группе чтения, обсуждения которой были записаны, что помогло Луизелли написать следующую главу. В книге рассказывается о заводском охраннике, который становится успешным аукционистом. В книге утверждается, что истории — это недооцененная часть того, что создает ценность в этом мире; вы можете «продавать» все, что угодно, если история подходит вашей аудитории потребителей, будь то потребители современного искусства, литературы, сока или шатающиеся зубы.

В интервью Asymptote Эцио Нейра спросил Луизелли о ее двуязычии, ее влиянии, когда речь идет об английских и испаноязычных писателях на жизнь в городе, и о растущем внимании к латиноамериканской литературе.

—Florian Duijsens

С детства вы жили в разных местах (Южная Корея, Южная Африка, Индия и другие). Как вы думаете, как воспитание повлияло на вашу писательскую деятельность?

Я бы сказал, что рыба не видит воду, а вкус зубной пасты везде одинаковый.Для меня нормальная жизнь меняла страну каждые два, четыре или пять лет. Думаю, импульс, который побудил меня писать, можно найти в том подвижном детстве. Я думаю, что отчасти желание писать проистекает из недостатка лингвистической уверенности, вызванного постоянным изменением среды, языка, и не только языка, но и акцентов и обычаев. Думаю, эти отношения стали немного неловкими, потому что меня всегда считали иностранцем. Это порождало сложные отношения с языком, сложные, потому что говорить всегда было трудной проблемой.Было очевидно, что я не могу играть в языковую игру так же хорошо, как и люди вокруг меня, несмотря на то, что я тоже был мексиканцем, но на таком быстром, оживленном уличном испанском языке, на котором говорят чиланго из Мехико, я так и не выучил играть хорошо. Все это порождало конфликтные отношения с языком, но в то же время очень близкие с письмом, потому что письмо было пространством, в котором я чувствовал себя намного увереннее, чем пространство речи.

С таким большим количеством путешествий и таким количеством разных языков, превратился ли испанский в своего рода дом, который вселял в вас уверенность, место, где вы чувствовали себя наиболее комфортно?

Начну с того, что не думаю, что испанский когда-либо стал таким убежищем, о котором вы упомянули.На самом деле языком, на котором я писал и читал, был английский. Вне дома моя жизнь проходила на английском языке; моя школьная жизнь, моя интеллектуальная жизнь — все происходило на английском языке. Я чувствовал себя наиболее комфортно на английском, и так было долгое время. Но можно сказать, что в отношении испанского я чувствовал себя более уверенно писать, чем говорить. Я неплохо общался по-испански, но всегда был высокий уровень неуверенности и сопротивления, а также ощущение того, что это неестественно.Я говорил по-испански, как будто в вакуумной упаковке. Из контекста. Я осознавал, что говорю странно, что я не говорю с такой же беглостью, как мои сестры (они остались в Мексике), которые рассказывали истории во время еды, заставляли нас смеяться, с вещами, с которыми я не мог справиться. Испанский. Написание на испанском языке также оказалось местом, где я мог больше рисковать. Это было место, где я мог получить свою спину. Я мог больше экспериментировать, не чувствуя себя наблюдаемым или осуждаемым. В каком-то смысле я использовал письменный испанский как способ сделать язык своим.

Итак, когда вы приняли решение писать по-испански?

Я принял это решение, когда писал свою первую книгу Papeles falsos [опубликована на английском языке как Sidewalks ], когда я вернулся в Мексику после окончания учебы в школе-интернате в Индии. Это было также место, где у меня был более значимый контакт с испанской литературой, потому что была группа латиноамериканских студентов, и мы вместе изучали литературу на испанском языке, плюс была еще одна группа, которая собиралась, чтобы читать тексты вслух и обсуждать их.Именно там я впервые прочитал Хуана Рульфо, более подробно прочитал Гарсиа Маркеса и Кортасара, а также Сан-Хуан-де-ла-Крус и Лопе де Вега. Именно здесь я начал понимать и чувствовать себя частью лингвистической и литературной традиции или сообщества. Когда я вернулся в Мексику, я твердо решил остаться там и поступить в университет. И затем, в то время, я решил начать писать свою первую книгу, книгу, в которой вначале я хотел быть о Мехико, как о способе сделать пространство этого города своим.Я выражу эту идею по-английски, потому что так понятнее: Я хотел вписать себя в город. Пиши свой путь в город. Хотя все пошло не так, потому что это оказалась книга о нескольких городах, и особенно о невозможности написать о Мехико. Фактически, когда я закончил книгу, я покинул Мексику и переехал в Нью-Йорк.

До этого глубокого понимания латиноамериканцев, какие авторы, по вашему мнению, оказали на вас наибольшее влияние и вызвали определенный резонанс в ваших произведениях?

В целом, я бы сказал, что самый важный период моего читательского образования был в Индии.Я думаю, что до шестнадцати лет нельзя читать так же. В шестнадцать лет во мне открылось нечто такое, что заставило меня лучше читать. Хотя было бы неправильно сказать, что я никогда не читал латиноамериканских писателей до поездки в Индию. Когда я был очень молод, я читал Хосе Эмилио Пачеко, который оказал на меня большое влияние. Что касается неиспаноязычных авторов, которые оказали на меня фундаментальное влияние, первое, что приходит на ум, — это Джозеф Конрад; он был одним из тех авторов, которые заставляли меня писать с большой интенсивностью, но также с экономным использованием языка, и это все еще то, что очень важно в моем писательстве.После этого я также прочитал Джойса и его Портрет художника в молодости , что было еще одним открытием, потому что я понял, что вы можете выбрать рассказчика, который созревает на протяжении всего романа. Тем не менее, я не совсем уверен, что ранние чтения обязательно являются наиболее формирующими.

Во время этих постоянных переездов в детстве и юности вам, должно быть, часто приходилось представлять себя разным группам одноклассников в школах, которые вы посещали.Был ли в том, что вы говорили о себе, также был элемент вымысла, и, возможно, вы проследите часть своего желания создавать художественную литературу в то время?

Я никогда не думал об этом в таких терминах, но я полагаю, что было много вымысла, особенно в смысле фальсификации, о нахождении повествовательной нити в моем образе, который я выдвигал. С одной стороны, в некоторых странах, в которых я жил, быть мексиканцем было крайне экзотично. Например, в Южной Корее не было других мексиканских детей.Или в ЮАР. В детстве экзотика — это последнее, чем вы хотите быть. Взрослые могут придавать этому большое значение и строить свой образ на основе своей экзотики, но дети хотят прямо противоположного. Мое личное повествование было построено на идее уменьшения дистанции между мной и другими. Например, когда я приехал в Южную Африку, когда мне было десять, я долго говорил, что я грек, потому что другая девушка спросила меня, грек я или ливанка. Поскольку я ничего не знал о Ливане, я сказал, что я грек.Итак, группа греческих девушек приняла меня, и я оставалась гречанкой, пока художественная литература не стала неприемлемой. Но, возможно, проблема национальности была не в том, что я больше всего придумал. Я помню, что та же самая гречанка потеряла мать незадолго до приезда в Южную Африку, и она спросила меня с полной откровенностью детей, где моя мать, на что я двусмысленно ответил, что ее нет с нами. Из чувства сочувствия я сохранял эту двусмысленность в течение нескольких дней, когда на самом деле произошло то, что в 1994 году — когда я поехал в Южную Африку с моим отцом — моя мама решила переехать в Чьяпас, чтобы присоединиться к группе повстанцев. помогая женщинам и детям этого района, и она оставалась там несколько лет.Позже фикции стали усложняться и в большей степени навязываться внешним миром.

Ваша первая книга, Papeles falsos , о путешествиях, о городах, о том, как мы перемещаемся по ним и узнаем о них. Когда вы писали Papeles falsos , общались ли вы с другими известными ходоками, такими как Бенджамин, Бодлер или Себальд?

Papeles falsos — это книга, которую я написал с очень четкой программой, которая заключалась, с одной стороны, в том, чтобы научиться писать по-испански, а с другой — писать себя в городе.Так или иначе, получилось что-то вроде Bildungsessay . Это книга по достижении совершеннолетия , в которой я пытался активировать некоторые вещи, которые я читал во время написания книги, и другие, которые я читал заранее. Если бы все книги были такими, как стрелки, указывающие в направлениях, которые не обязательно предвидели вначале. Я бы сказал, что Бенджамин определенно присутствовал здесь, а точнее Бенджамин с улицы с односторонним движением . Я много читал Иосифа Бродского, и меня также интересовали писатели, которые были двуязычными и были своего рода лингвистическими трансвеститами, которые в определенный момент начали писать на другом языке.Если подумать, то, что я читал до и во время написания Papeles falsos , было именно такими писателями, как Бродский, которые сделали переход. Когда я подростком читал Конрада, я не знал, что он был писателем, тоже поменявшим языки. Я много читал Конрада, когда писал Papeles falsos . Его дневники тоже. Но, конечно, большая часть того, что вы читаете, когда пишете книгу, в ней не появляется. Может быть, в лучшем случае эти чтения кажутся атмосферой.Атмосфера, которую вы не видите, но, возможно, присутствует.

И каких мексиканских авторов вы читали, когда писали книгу, которая изначально должна была быть о Мехико?

Я читал Альфонсо Рейеса, а точнее Visión de Anahuac (Видение Анауака), эссе, которое я все это время хранил на прикроватной тумбочке. Но я также читал Сальвадора Ново из двадцатых годов; То есть не летописец города тридцатых и сороковых годов, а новость очерков, опубликованных в ежедневной газете El Universal Ilustrado .Это были очень «английские» эссе, в том смысле, что они были очень честертоновскими, в них была форма, столь характерная для английских эссе: кружение, ввод и выход из тем с беглостью и юмором. Я читал, что Ново, ново, который, как я полагаю, берет свое начало в традициях Альфонсо Рейеса и английских писателей — он смог прочитать их в оригинале, потому что он был одним из немногих, кто был полностью двуязычным с раннего детства. возраст. Я также читал Хорхе Ибаргуенгойтию, которого всегда любил.Думаю, я читал серию статей о городских пространствах Мехико, которые он опубликовал.

Вы также интересовались модернистскими латиноамериканскими хрониками в традициях Хосе Марти, Рубена Дарио или Энрике Гомеса Кастильо, предшественниками латиноамериканских городских хроник?

Я читал эти хроники и нахожу их увлекательными, но они не являются материалом ни для Papeles falsos , ни для Los ingrávidos [опубликовано на английском языке как Faces in the Crowd ].Меня интересуют американские хроники Марти и дневники путешествий Дарио, или даже письма, которыми они обменивались, написанные в одном ключе. Но это были хроники, которые я прочитал много лет спустя. То, что я читал, когда думал о Нью-Йорке в двадцатые годы и о местах, фигурирующих в Los ingrávidos , не попадает в модернистские хроники, скорее, это было у англосаксонских авангардистов. Письма Жилберто Оуэна были в центре моего внимания — они были написаны в стиле авангардной хроники.Письма Гарсиа Лорки также были важной частью моего чтения. А затем, возможно, несколько отрывков из Обратный билет Сальвадора Ново. Я читал много североамериканских писателей: Джона Дос Пассоса, Эзру Паунда и других. И еще я прочитал целую кучу текстов, которые не были строго литературными: статьи и книги о строительстве метро или городских планах, которые не обязательно составляли часть книги, но были частью ее строительства.

С Los ingrávidos вы также пытались найти способ написать себя в Нью-Йорке, и было ли вам сложно написать о городе, который так хорошо освещен литературой?

Мне было очень интересно рассказать историю Оуэна, не историю Нью-Йорка, а один из фрагментов истории Оуэна, который меня больше всего интересовал рассказом, произошедшего в Нью-Йорке в двадцатые годы.Поначалу из-за какой-то робости или страха я даже сильно сопротивлялся называть город. Думаю, что-то из этого все еще отражено на первых страницах романа, где, как мне кажется, слова «Нью-Йорк» не встречаются. Я называю Нью-Йорк «городом» или «тем городом», пока не стало казаться немного смешным не назвать его. Отношения с городом были органичными. Также важно помнить, что во времена Оуэна текстов о городе еще не было. В то время это была тенденция, которая только зарождалась.Но да, о Нью-Йорке писать было сложно. Я подумывал никогда не называть его. Я не хотел, чтобы город был преобладающим элементом, но в итоге он оказался очень сильным, самоуверенным. Думаю, я чувствовал робость и страх просто добавить еще одну каплю воды в океан.

Вы бы сказали, что ваш последний роман, La Historia de mis dientes [опубликован на английском языке как The Story of My Teeth ], представляет собой книгу совершенно другого типа?

Конечно. Los ingrávidos был своего рода отделением от Papeles falsos . Или, можно сказать, он вырос из Papeles falsos . Во многих смыслах это было почти вымышленное продолжение. Не только тематически, но к концу Papeles falsos я нашел голос, который больше не был голосом предмета повествования эссе, но своего рода рассказчиком, который отличался от моего эссеистического голоса. Я начал играть с этим, и на многих уровнях мне трудно провести четкое различие между двумя книгами.Я не совсем уверен, когда закончил одно и начал другое. La Historia de mis dientes возникла по особому заказу (текст, заказанный фондом Jumex для каталога выставки под названием El cazador y la fábrica [Охотник и фабрика]), и он был написан с использованием очень своеобразная процедура, полностью определившая ее форму и предмет. Между La Historia de mis dientes и моими предыдущими книгами нет органической преемственности.Конечно, в ней есть определенные направления исследования, которые также присутствуют в других, но это совершенно другая книга. Это своего рода перерыв между моими другими книгами и тем, что я пишу сейчас, но не в отдельности. Это просто другое исследование.

Наконец, переходя к области литературы в целом, до посмертного всплеска популярности Боланьо, почему, по вашему мнению, прошло столько лет, в течение которых так мало латиноамериканских авторов было опубликовано на английском языке? Я думаю, например, о том, что Серхио Питоль, один из величайших ныне живущих испаноязычных авторов, только недавно был опубликован на английском языке.

Фактически, я написал статью, в которой спрашивал, как могло случиться, что такой автор, как Серджио Питол, который, на мой взгляд, является самым важным живым испаноязычным писателем, не был переведен на английский язык. Это любопытно, потому что североамериканцы, казалось, осознавали, что они ошибались в этой области. Теперь, с другой стороны, в издательской индустрии США есть большая группа влиятельных, глубоко культурных людей, которые не только осознают это, но и делают что-то, чтобы исправить это слишком долгое путешествие во времени, которое началось, когда Авторы латиноамериканского бума были впервые опубликованы и перезапущены с англоязычной публикацией Боланьо.Я думаю, что это открытие рынка публикаций на английском языке для латиноамериканской литературы на сто процентов связано с фактором Боланьо. Это положило конец предубеждению в издательском мире — не только в Соединенных Штатах, но и в целом, — что латиноамериканские авторы пишут только магический реализм. То, что было опубликовано после бума, было, по большей части, романами Изабель Альенде и Лоры Эскивель, которые просто следовали за магическим реализмом. Было опубликовано очень мало. Конечно, они продолжали публиковать новые книги авторов Boom, но только после Боланьо интерес к другим авторам по-настоящему расширился.Дело Боланьо было очень необычным, потому что он оказал огромное влияние на читающую публику. И в некотором смысле это несправедливо, потому что после Боланьо было опубликовано гораздо больше авторов, чем в поколении, которое оказалось в ловушке между ним и Бумом. Мой случай немного странный, поскольку в некотором смысле я нахожусь дома, потому что пишу на английском для североамериканской прессы, но в то же время мои книги публикуются в переводе. Мне не нужно полагаться на переводчика, но и мои книги не циркулируют на внутреннем рынке.В любом случае важно подчеркнуть, что сейчас наблюдается интерес к латиноамериканской литературе, которого не было много лет, и следует надеяться, что присутствие качественной литературы с этого континента будет продолжать расти.

Интервью с Валерией Луизелли

В этом интервью кандидат в МИД Кэти Шеперд рассказывает Валерии Луизелли о своем новом романе «Архив пропавших детей». Валерия Луизелли родилась в Мехико и выросла в Южной Корее, Южной Африке и Индии.Известный писатель как художественной, так и научно-популярной литературы, она является автором сборника эссе « Тротуары»; романы Лица в толпе и История моих зубов ; и, совсем недавно, Расскажи мне, как это закончится: эссе в сорока вопросах . Она является обладательницей двух книжных премий Los Angeles Times и американской книжной премии, а также дважды номинировалась на премию Национального круга книжных критиков и премию Киркуса. Она была лауреатом Национального книжного фонда «5 моложе 35 лет» и стипендиатом Bearing Witness от фонда Art for Justice.Ее работы публиковались в The New York Times, Granta, и McSweeney’s, среди других публикаций и были переведены более чем на двадцать языков. Она живет в Нью-Йорке.

Большая часть этой книги посвящена способам слушания — способам, с помощью которых слушание или слушание позволяет рассказывать истории, чтобы не потеряться. Что такого в слушании как способе запечатлеть мир, а также в привлечении внимания к тому, что даже внутри слушания есть проигрыш или потеря, что вас интересует?

Я думаю, что в более широком смысле роман о способах документирования в целом и взаимосвязи между документированием, составлением архива в очень личном смысле, а затем рассказыванием истории с этим или возможностью построить повествование о мире через эта документация.Затем появляется звук, который, я думаю, мы документируем с другим типом отношения ко времени, с другим терпением, которое мы часто теряем в повседневной быстроте и мгновенности всего.

Не знаю, верно это с неврологической точки зрения или нет, но я чувствую, что звук проникает глубже в нас, даже физиологически и неврологически, звук действительно проникает в наши тела. Звуковые волны попадают внутрь наших ушей и затем создают смысл, гораздо больший, чем способ, которым этот образ может проникнуть в нас.Такое ощущение, что имидж — это нечто большее, находящееся снаружи. Как я уже сказал, это не очень научное объяснение, но есть внутренняя сторона звука, которую я хотел исследовать. Меня интересовало, как слушание замедляет время и как бы сплетает его воедино.

Мне интересно, можете ли вы рассказать о том, как использование документации и артефактов позволяет материальным вещам выражать нематериальные состояния. Я много думаю о матери, ее чувстве разобщенности в отношениях со своим партнером, а затем о элегиях, которые она читает вслух, или даже о списках, которые есть на месте, и о том, как они могут выразить то, что рассказчики еще не могут даже сформулировать для себя.

Ну вот именно. Думаю, вы очень красноречиво это говорите. В этой книге много говорится о том, что документирование также является посредником между нами и реальностью, миром или другими людьми, и я вовсе не говорю об этом с негативным подтекстом — посредничество, которое часто также позволяет нам приблизиться к вещам. которые либо трудны и сложны для понимания, либо болезненно смотреть напрямую. Таким образом, документирование — это также способ компоновки или перекомпоновки чего-либо. И что мать постоянно делает в этом романе.Она ищет разные пути или способы рассказать историю, которая является или, по крайней мере, двумя разными историями, которые очень трудно рассматривать и рассказывать без других нитей художественной литературы или повествования.

У вас также есть момент, когда вы пишете о проблемах, связанных с рассказыванием историй других людей. Можете ли вы рассказать о своем опыте передачи историй других людей и о том, как они могут совпадать или отличаться от ваших собственных, а также об эмоциях или реакциях, которые возникают в связи с этим?

Да, это проблема, которую определенно должен иметь каждый, кто пишет или рассказывает истории, не обязательно в письменной форме.Когда вы начинаете рассказывать историю, всегда должен присутствовать этический вопрос. Каждая книга, особенно эти две последние, требовала от меня очень сильной медитации на то, откуда я говорю и что я могу сказать оттуда. Одна из моих мыслей по этому поводу, особенно когда я пишу здесь научную литературу по вопросам, связанным с иммиграцией и кризисом беженцев, заключается в том, что я должен быть очень прозрачным с местом, из которого я рассказываю, как член латиноамериканского сообщества. сообщества здесь, но также как член литературного сообщества, у которого есть платформа, отличная от большей части латиноамериканского сообщества здесь.Кроме того, как женщина, имеющая честь получить хорошее образование. Мы принадлежим к пересечению сообществ, верно, все мы, и понимание того, где именно вы стоите, и прозрачность с тем, где вы стоите, — я думаю, по крайней мере, для меня, это был наиболее этичный способ приблизиться к природе моей более политической Работа.

Эта конкретная книга посвящена путешествиям по Соединенным Штатам, перемещению из штата в штат, вникает в способы, которыми каждый штат имеет свой собственный образ жизни.Мне интересно, каково было намерение переехать через США, одновременно исследуя кризис беженцев или иммиграционный кризис?

У меня есть несколько разных мыслей по этому поводу. Я довольно много путешествовал автомобильным транспортом по США и в целом. Я хорошо знаю эту страну. Я прошел через много-много разных состояний. Например, в прошлом году я путешествовал по США, рассказывая об иммиграции из самых разных мест, от общественных центров в Огайо до колледжей в небольших городках в Кентукки.Одна вещь, которую делает эта книга, заключается в том, что она идет по тем же маршрутам, что, возможно, пойдет более традиционный дорожный роман, в конечном итоге американский жанр, но это также своего рода ниспровержение этого жанра. Это как бы ниспровергает идею основополагающего мифа об этой стране, которая заключается в том, что эта страна была открыта или построена с востока на запад в ходе расширения с востока на запад, и пересекает эту идею с более северным присутствием, движением на юг. или как бы вы это ни называли, латиноамериканского сообщества.Я имею в виду, что это происходит географически в романе, с двумя историями, которые пересекаются в Аризоне. Но также это делается с точки зрения литературной традиции, где типичная американская поездка пересекается с тем, что, возможно, больше относится к латиноамериканской форме документирования литературного путешествия; который имеет отношение либо к восхождению, либо к другим латиноамериканским романам и к идее путешествия как к возвращению в подземный мир, но также к своего рода раздору внутри самого себя. Я думаю о : Путешествие в конец ночи. Итак, речь идет о путешествии, но о разрушении той формы, которую путешествие приняло в литературной традиции, в англо-саксонской американской традиции.

Вы помните, как в начале романа эта идея была посажена, когда муравьи появляются в квартире семьи? Это происходит из книги Гарсиа Маркеса «Сто лет одиночества », где конец чего-то, конец вещей, конец семьи, конец мгновения всегда предвещает появление муравьев. Рассказчик это помнит.Думаю, она не цитирует. Я намеренно не цитирую Гарсиа Маркеса, потому что это все равно что повеситься. Я бы интерпретировал как магический реализм остальную часть романа. Затем муж и дети говорят о том, что это на самом деле сигнал о путешествии в подземный мир, чтобы быть в большей безопасности. И тогда семья отправляется в путь с такого рода тропом.

Я много думаю о самом младшем ребенке в этой книге и о том, как все происходило в разговоре, а затем дети по-другому отражали бы их родителям или как-то иначе понимали, и как именно так развивается сюжет вперед.Как вы подумаете о том, как размещение таких историй в рассказе продвигает сюжет вперед?

Меня довольно не интересует сюжет, но, конечно, в определенной степени роман должен иметь какой-то сюжет, или некоторые романы должны иметь какой-то сюжет. Не у всех должен быть сюжет. Когда я говорю, что мне это неинтересно, я имею в виду, что меня никогда не мотивирует сюжет. Сюжет служит тому, что я исследую. У меня в голове есть образ рассказывания историй, соединяющих истории воедино.Итак, чтобы связать историю воедино, вы переходите туда и обратно между версиями людей, их собственными обсуждениями. Это создает взаимосвязь, а вымысел — это вымысел. Это ткань. Это то, что объединено в гобелен разными голосами, взглядами или версиями целого. Этот гобелен состоит из всех этих различных нитей — от тех, которые дети предоставляют в обмен на то, что говорят родители, и того, как это изменяет взгляды родителей, которые отзываются эхом для детей, но как аудиокнига вмешивается в этот разговор и также врезался в это и так далее.

Меня поразило то, как истории, которыми рассказывают детям, должны быть скорректированы или изменены в зависимости от их реакции, и как перемещение или опыт беженца также могут формировать или влиять на детский опыт. Было ли это что-то, что было сделано намеренно?

Я намеренно не сравнивал переживания детства, зная, что переживаний детства очень много. В романе есть момент, когда одна из девочек, двое детей, которые расстались со своими родителями и заблудились, встречают этих девочек, по крайней мере, так говорит мальчик, в заброшенном вагоне поезда.Они начинают говорить, и она спрашивает его, почему они здесь, почему они потерялись, и он объясняет, и она как бы издевается над ним за наивное и глупое решение, которое он принял, за глупое решение, которое он принял, чтобы потерять себя, когда у него было не нужно. Конечно, в этом есть момент, когда эти два совершенно разных переживания детства видят друг друга в глазах, и нужно расплачиваться.

Но помимо этого, кстати, в этот очень важный момент меня принципиально интересовало то, как дети по-разному осмысливают очень запутанный и ужасающий мир вокруг них, и как это происходит в рассказах и повествовании.Это единственное, что им можно дать, чтобы справиться с тем, во что они собираются шагнуть и что они уже внутри.

Какой у вас опыт работы с переводом?

Мой опыт перевода на английский язык на самом деле довольно богат, потому что это язык, на котором я вырос, читая и пишу в основном всю свою жизнь, с тех пор, как я научился читать и писать, поэтому я могу стать частью этого процесса в глубокий путь. То, что теперь будет впервые, переводится на испанский язык.Я сам переписал Расскажи мне, как это кончится на испанском языке, книгу, которую я также написал на английском, а затем перевел сам на испанский, но я не собираюсь переводить этот роман на испанский. Так что я не уверен, что меня ждет. Фактически, я только что получил версию на испанском языке и еще не начал работать над ней, но я не знаю, на что она будет похожа. Я не знаю, должен ли я решить отказаться от этого, или я собираюсь в конечном итоге вовлечься в материал и много переписывать.Для меня это впервые. Я понятия не имею, куда это меня приведет.

Какое-то время у меня была очень наивная идея, что я собираюсь написать этот роман одновременно на обоих языках, и это, конечно, не сработало. Я написал несколько отрывков в романе, обыгрывая разные методы сочинения, например, несколько предложений в одном, затем переписал их в другом, затем расширил их вместе, затем снова на английский, а затем снова на испанский. Если честно, результат был хороший.Я думаю, что некоторые из лучших отрывков романа — это те, которые я сочинил таким образом, потому что между двумя языками возникла определенная напряженность, и отношения заставляют вас быть дотошными. Здесь просто нет места для снисходительности, чуши или чего-то подобного. Но вы также должны позволить себе роман — роман не может быть настолько напряженным и продуманным, что он не дышит. Написанный таким образом роман мог быть невыносимо переоценен.

Шумное интервью с Валерией Луизелли

Интервью Rumpus с Валерией Луизелли

В произведениях Валерии Луизелли сочетаются факты и вымысел, взяв обыденное (например, глядя в зеркало) и наполнив его новым значением.Она жила и путешествовала по всему миру, и своими эссе она водит нас на прогулки и велосипедные прогулки, нашептывая мысли нам в уши. Луизелли родился в Мехико и вырос в Южной Африке. Ее сборник эссе Sidewalks и ее первый роман Faces in the Crowd были переведены Кристиной МакСуини и одновременно опубликованы издательством Coffee House Press в мае 2014 года (они были выпущены на испанском языке в 2010 и 2011 годах соответственно).

История моих зубов — продукт творческого сотрудничества.В январе 2013 года Луизелли было поручено написать художественное произведение для каталога «Охотник и фабрика », выставки в Galería Jumex, галерее, расположенной недалеко от Мехико. Она описывает это как «пустынный» район. Большая часть коллекции Jumex финансируется Grupo Jumex, соседней фабрикой по производству соков. Она решила по-новому объединить эти два разных мира, написав для фабричных рабочих. Каждую неделю Луизелли писала часть романа и отправляла ее рабочим в виде книжки.Они устанавливали записывающее устройство, затем читали вслух и обсуждали части. Затем Луизелли прослушал эти записи и написал следующий выпуск, услышав комментарии, критику и обсуждения рабочих. МакСвини даже добавила свой собственный выпуск в конец переведенной версии — временную шкалу, в которой события рассказа сочетаются с соответствующими историческими фактами.

В История моих зубов Густаво «Шоссе» Санчес Санчес использует свои легендарные навыки аукциониста, чтобы продать свое самое драгоценное имущество — зубы «печально известных», таких как Платон, Петрарка и Вирджиния Вульф.Это лишь одна из нитей романа, посредством которого Шоссе также рассказывает нам историю своей жизни и разъясняет ценность искусства и правды.

Во время этого интервью, проведенного по электронной почте, Луизелли завершала работу над своей докторской диссертацией и готовилась к выпуску романа и последующему туру.

***

The Rumpus: Как писатель, я в восторге от вашей работы и от того, как она демонстрирует гибкость языка (не говоря уже о переводах) и барьеры между жанрами.Некоторые рассматривают вашу коллекцию эссе Sidewalks как дополнение к вашему первому роману Faces in the Crowd . Ваш недавно выпущенный роман, История моих зубов , был описан как комбинация мемуаров, художественной литературы и художественной критики. Можете ли вы обсудить, как вы решаете, как вы хотите рассказать историю?

Валерия Луизелли: Для начала я должен сказать, что может показаться, что я пишу свои книги подряд, потому что именно так они были опубликованы в США.Вот почему может показаться, что Sidewalks является дополнением, например, Faces in the Crowd . По правде говоря, я написал свои три книги за десятилетний период. Я начал писать Тротуары , когда мне был двадцать один год, когда я жил в Мадриде. Я начал Faces in the Crowd , когда переехал в Нью-Йорк, незадолго до экономического кризиса 2008 года. Это, безусловно, книги, которые говорят друг с другом, и Faces in the Crowd во многих отношениях является вымышленным потомком персонажа, который говорит в Sidewalks .Но две книги мотивировали совершенно разными интересами. Тротуары — это своего рода библиографическая автобиография, в той же мере, как и выход в урбанизм с точки зрения литературы. Это эссе о взрослении, полное жизненных сил и невинности, в том числе о наших отношениях с пространством, книгами и языками. Я научился писать, пока писал Тротуары , так что это книга, которая не имеет ничего другого, кроме как найти самые точные слова для вещей, которые я никогда не мог сформулировать до этого момента. Faces in the Crowd грустнее, глубже, сложнее. Это роман, который рассматривает смещение с менее романтичной точки зрения. Это книга о том, как не примириться с жизнью, которую мы выбрали, и о том, как художественная литература может либо спасти нас, либо усилить наше чувство оторванности от нашей жизни. Я предполагаю, что жанры, в которых я решил писать каждую из этих двух книг, были просто необходимыми средствами для тех вопросов, которые я задавал себе в то время, когда писал их.

Rumpus: Не могли бы вы немного рассказать о своих отношениях с переводчицей Кристиной МакСвини и о том, каково с ней работать? Я хотел бы услышать больше после того, как прочитал, что она переводит вашу работу, а затем вы ее «сильно редактируете».Почему вы выбрали переводчика, а не переводили сами?

Luiselli: Я дома, хотя мне и не совсем комфортно, как на английском, так и на испанском. Но также верно и то, что я никогда не смогу перевести себя на английский так точно и красиво, как это делает Кристина. Я могу думать по-английски, но не могу точно передать свои мысли с испанского на английский. Я могу писать по-английски, но никогда не смог бы найти такие изобретательные способы перевода, если бы исходная версия была на испанском языке.Мои профессиональные отношения с Кристиной очень хорошие. У нас есть способ работы, который идеально подходит для нас обоих. Мы даем друг другу необходимую нам свободу и уважаем ограничения друг друга. Для меня странно то, что, когда я пишу прямо по-английски, я часто задаю вопрос: Как бы это сформулировала Кристина? Я полагаю, что она помогла мне, среди прочего, обрести голос на моем втором языке.

Rumpus: Я только недавно начал больше думать о переводах и чтении в переводе, и я понимаю, насколько интересным и сложным может быть этот процесс.Есть ли у вас любимые переводы литературы?

Luiselli: Это сложный вопрос, поскольку я не склонен сравнивать переводы. Я помню, как был сбит с толку британской версией Madame Bovary , когда был подростком, и не очень понимал, а затем прочитал версию для США, которая сделала оригинал более приемлемым. Но, к сожалению, я никогда не читал книгу на французском языке, поэтому я не могу сказать, лучше ли один перевод другого. Однако я считаю, что переводы должны расширять язык, на котором они выполняются.Поэтому я бы одобрил переводы, которые были смелыми и доверяли интеллекту и интеллектуальной гибкости читателя, а не переводы, которые чрезмерно объясняют вещи и относятся к читателям как к маленьким созданиям, которых нужно перевоспитывать. Ужасными, но точными словами, я предпочитаю перевод, который переводит текст на иностранный язык, а не на тот, который его приучает.

Rumpus: Большая часть вашей работы фрагментарна и тщательно продумана вместе. В книге The Story of My Teeth вы сказали, что должны отпустить всю драгоценность или тщеславие, которые вы испытываете в своей работе, потому что вам нужно было создавать и делиться каждой главой в определенной временной шкале для определенной аудитории.На что был похож этот опыт? Повлияло ли это на последующую работу и ваш писательский процесс?

Luiselli: Да, еженедельные рассылки для группы читателей на фабрике вынудили меня выйти из зоны комфорта. Я должен был быть менее ценным и менее претенциозным в своем письме. У меня не было времени создавать и совершенствовать небольшие фрагменты мыслей и образов, и мне приходилось больше полагаться на голос как на убедительный элемент и больше на простое и понятное повествование как средство. Не знаю, повлияло ли это на мою последующую работу — посмотрим.Но я действительно думаю, что научился писать более чистую форму художественной литературы с помощью The Story of My Teeth. Я также считаю, что использование художественной литературы на службе у чего-то большего было для меня важным уроком. Написание литературы может быть таким буржуазным и своенравным занятием. Во время написания этого романа мне приходилось одновременно развлекать усталых заводских рабочих после долгого рабочего дня и уметь извлечь из них достаточно материала, чтобы написать следующий взнос. Это было самое трудное, что я когда-либо делал.Это было похоже на то, чтобы быть клоуном и психологом одновременно, что было унизительно. Писатели склонны думать, что они занимают гораздо более важное место в обществе, чем мы на самом деле. Но на самом деле мы ближе к шутам и шутам, чем к разоблачителям или моральным наставникам. Принятие нашего довольно незначительного места в обществе может угнетать, но это также освобождает.

Rumpus: Идеи места, пространства и ландшафта — такие расплывчатые, обширные идеи, но вы пишете о них так конкретно.Как все мы можем быть лучшими наблюдателями? Можете ли вы рассказать о том, как путешествия или передвижения повлияли на ваши представления о местах и ​​о том, как их наблюдать, о доме (или гражданстве) и пустых пространствах?

Luiselli: Поскольку я всю жизнь перемещался, я полагаю, что научился занимать пространство наблюдателя. Я научился держаться на определенном расстоянии от вещей — и становиться немного невидимым, пока я наблюдал и понимал их. Не абсолютная дистанция, поскольку выживание в новой социальной среде зависит от способности в определенной степени участвовать.Но на расстоянии. Я всегда был либо новичком, либо кем-то, кто собирается уйти, поэтому это промежуточное, почти призрачное положение всегда определяло как мои отношения с людьми, так и с пространством. Писать из этой конкретной позиции может быть большим препятствием или выгодной позицией, в зависимости от того, как вы это видите. Я никогда не смогу написать роман, который даст читателю ощущение абсолютной мирской жизни или глубокое знание определенного места, сообщества или образа жизни. Но я всегда могу довольно легко поставить себя на место других людей, так сказать, и смотреть на мир через них.Я думаю, что вечные иностранцы, такие как я, обладают такой способностью. Они могут легко стереть себя и смотреть на мир спокойно, медленно, не чувствуя себя обязанными принимать в нем участие. Они действуют не как главные действующие лица, а как регистраторы чужих жизней. Я ценю писателей, особенно эссеистов, которые умеют делать именно это в своем письме. Мне нравится читать мир глазами писателя, а не видеть писателя, смотрящего на себя так, как будто он находится в центре притяжения мира вокруг них.Один из аспектов недавнего «личного эссе», которым я пренебрегаю, заключается в том, как понятие «личное» понимается как своего рода «я, я, я»: селфи в его самом высокомерном и снисходительном выражении. Я не хочу, чтобы писатели видели себя. Я хочу видеть других их глазами.

***

Автор фото © Альфредо Пелкастр.

---

Интервью: Валерия Хореги обсуждает актерское мастерство, роль женщины в индустрии, использование своего голоса для перемен и роль своей мечты

Фотография сделана X Level Inc.и Хорхе Кампос

Актриса Валерия Хореги сокрушает свои голливудские цели после своей прорывной роли Мэгги Холлистер в репортаже Fox «Заместитель ».

Обязательно следите за двуязычной актрисой и певицей, сыгравшей влиятельную роль заместителя Фокса, , чтобы узнать, что ждет ее впереди. Она соревновалась в La Voz Kids USA, заработала место в финале и участвовала в конкурсе Miss Teen Texas. Ее платформа была «Зеркало, зеркало на стене, люби себя больше всего».«Вдобавок ко всему, у нее есть опыт работы моделью как на показе мод Macy’s, так и на выставке Parker Trade Show. Валерия родом из Техаса и участвовала в рекламе Flawless Brow на английском и испанском языках. Она показывает миру свой талант и доказывает, что впереди у нее блестящее будущее.

Прочтите наше эксклюзивное интервью с Валерией ниже, чтобы узнать больше о ее актерском пути, о том, как она работает в этой индустрии, что для нее значит любовь к себе, как она готовится к ролям, ее мотивации, как она использует свой голос и многое другое.

ЯРКИЯ: Как долго вы играете?

ВАЛЕРИЯ : Я начал с театра, когда мне было восемь лет, а затем начал сниматься в кино около двенадцати лет, итого девять лет сейчас!

GLITTER: Что, по вашему мнению, стало для вас большим прорывом?

ВАЛЕРИЯ: Я бы сказал, что у меня не было «большого перерыва», потому что я бы определил это как получение ведущей роли в чем-то, что делает очень хорошо.Никогда не знаешь, что это будет на самом деле, и я думаю, что это тоже личное и разное для всех. Но самое большое, что я сделал, — это Заместитель , за что я очень благодарен!

GLITTER: Что вы можете рассказать нам о выставке FOX заместитель ? Кого ты играл?

ВАЛЕРИЯ: Заместитель сочетает в себе дух классического вестерна с современным подходом и эмоциональным, интуитивным повествованием. Депутат привнес суровую аутентичность в современную драму о полицейских, представив ансамбль амбициозных и сложных людей, которые не успокоятся, пока не восторжествует справедливость.Мне было интересно играть мою роль Мэгги, потому что она милая, саркастичная и очень заботливая. Нам нравилось шутить на съемочной площадке о том, что она была самой понимающей четырнадцатилетней девушкой из всех, которые когда-либо были. Играть с ней было сложно в том смысле, что я все еще должен был помнить, что она намного моложе меня, и в 14 лет ты думаешь, что знаешь все, когда не знаешь.

ЯРКОСТЬ: Что вы можете рассказать нам о первом сезоне, не раздавая его людям, которые его не видели?

ВАЛЕРИЯ: В нем есть все.Вам нужны копы? Они у нас есть. Лошади? Получили их. Сильные женские роли? Получили их. Крутые боевые сцены? Да, это тоже. Историю ЛГБТ делают на телевидении? Да, мы сделали это. Продолжайте называть его заместитель ни на что не похожий, и у него уникальный стиль. Это проникновенно, но насыщенно. Актерский состав потрясающий. Просто смотри.

ЯРКОСТЬ: Как вам нравится ваш персонаж?

ВАЛЕРИЯ: Ну, я думаю, Мэгги иногда саркастична со своими родителями, а я точно всегда.Мы оба понимаем и любим свою семью.

GLITTER: Как вы готовитесь к своим ролям?

ВАЛЕРИЯ: Моя любимая часть работы — это подготовка к роли. Изучение набора их навыков, их жизни и того, как это влияет на их личность. Какие у них странные причуды. Отношения со всеми и ни с чем. Говорить с режиссером о том, чего они хотят и как они хотят изобразить историю, читая сценарий несколько раз, думая каждый раз о разных вещах и делая заметки — составляя плейлист для моего персонажа или дневника — по сути создавая человека.Я мог бы продолжать и говорить об этом, но остановлюсь, сказав, что мне нравится психология, и мне нравится создавать персонажей и наделять их недостатками, и их уникальность очаровывает меня … нет ничего похожего на это. Есть вещи, которые я узнаю каждый день, которые дополняют этот процесс, и для каждого персонажа они разные.

GLITTER: Как вы подходите к прослушиванию?

ВАЛЕРИЯ: Обычно я изучаю характер, запоминаю невероятно хорошо, поэтому я не думаю и не переживаю из-за того, что моя следующая строка.Я буду пробовать разные подходы к персонажу и просто экспериментирую с материалом, пока не найду то, что мне кажется наиболее естественным и естественным. Когда я иду на прослушивание, я могу просто быть в моменте и расслабиться. Перед прослушиванием я буду оставаться сосредоточенным и связанным с самим собой и на время отключаться от мира. Все дело в том, чтобы присутствовать и контролировать нервы перед тем, как войти в комнату. Несмотря на все это, я сделал это, и у меня все еще были ужасные прослушивания, так что это также просто вещь типа «это то, что есть», и вы узнаете что-то новое от каждого из них.

GLITTER: Как вы используете свой голос для перемен?

ВАЛЕРИЯ: Делая интервью, подобные этим, и не боясь говорить свою правду. Я действительно борюсь с тем, чтобы обрести в себе авторитет того, как я узнаю, что то, что я говорю, «правильно». Но в том-то и дело, я думаю, что нет правильного или неправильного, просто есть, и вы можете либо сказать что-то, либо выбрать молчание и следовать. Я никогда не умел следовать приказам или тенденциям. Это просто моя личность, в конце концов, я думаю, что хочу восстать против конкретных проблем и использовать свой голос, чтобы помочь всем, чем могу.Я все еще работаю над совершенствованием своих мнений и самообразованием в том, во что я верю, поэтому, когда я начну еще больше говорить в социальных сетях, я уверен, что сказал то, что нужно было сказать, и ни о чем не жалею. Быть подростком сложно, потому что я постоянно сомневаюсь, что могу быть молодым и наивным, но подобные вещи, безусловно, помогают мне начать высказывать свое мнение.

GLITTER: Что вы думаете о нынешнем состоянии нашей страны и движении #BlackLivesMatter?

ВАЛЕРИЯ: Я думаю, что это движение давно назрело, и что такие привилегированные люди, как я, должны сделать все возможное, чтобы поддержать необходимые изменения.Я изучаю эти вопросы, смотрю видео, разговариваю с семьей и друзьями, подписываю петиции и воодушевляю тех, кто может голосовать. Невероятно видеть, как люди собираются вместе, чтобы требовать справедливости.

ЯРКОСТЬ: Что могут сделать другие, чтобы выразить поддержку?

ВАЛЕРИЯ: Ты так много можешь. Если вы не можете протестовать, сделайте пожертвование! Если вы не можете сделать пожертвование, поддержите предприятия, принадлежащие чернокожим, подпишите важные петиции или обсудите проблему с людьми, которые не хотят помогать, и посмотрите, что вы можете сделать, чтобы изменить их мнение.Вы можете сделать так много, если не молчите. Обучайтесь, потому что ничему этому не учили в школах должным образом. Это не может быть еще одной проблемой, над которой мы зациклились, а затем позволили исчезнуть … это то, что необходимо изменить, и, пока это не произойдет, я надеюсь, что все останутся с этим, как я знаю, что я буду.

ЯРКОСТЬ: Какое положительное сообщение вы надеетесь отправить женщинам, которые следуют за вами?

ВАЛЕРИЯ: Во-первых, знайте, что вы не одиноки.Чтобы что-то изменить, нам всем нужно поддерживать друг друга как сообщество. Я хочу, чтобы женщины, которые следовали за мной, осознали и открыли глаза на все, что нужно изменить для нас, и не боялись защищать это и отстаивать то, во что они верят. Не будет никаких изменений, если люди не захотят высказываться. и отрицать более значительное влияние. Ярким примером является Коко Шанель, потому что она изменила женскую моду с корсетов, которые не позволяли им дышать или даже комфортно смеяться, на более свободную, но стильную.Конечно, сначала ее голос был приглушен, но она никогда не сдавалась и смотрела на перемены, к которым приступила.

ЯРКОСТЬ: Многие женщины выступают в СМИ и отстаивают свои права как женщин. Насколько важен для вас этот вопрос?

VALERIA: Одна из самых насущных проблем, которые я постоянно думаю о себе круглосуточно, — это права женщин и то, насколько несправедливый мир был по отношению к женщинам. Поскольку я начала сниматься в таком молодом возрасте, я не привыкла к неуверенности в том, что я девушка в этой индустрии, и к несправедливым обстоятельствам, которые с этим связаны.По мере того, как я становлюсь старше, вещи в комнатах для прослушивания и на съемках определенно изменились, и я уверен, что это даже не началось. Думаю, это потому, что я еще очень молода, но, к счастью, у меня не было плохого опыта, когда я была девушкой, пытающейся добиться успеха в Голливуде, но я люблю смотреть и читать интервью с женщинами, у которых есть. Дженна Фишер говорит об этом в своей книге, есть увлекательная статья Брит Марлинг, выступления Эммы Уотсон и тому подобные вещи, которые побуждают меня повышать голос.Я считаю, что некоторые женщины в кино настолько надуманы и сексуализированы, и я думаю, это потому, что, когда началось кино, все сценаристы были старыми белыми мужчинами, которые всегда хотели сделать мужского персонажа главным героем, который спасает историю и в конечном итоге получает симпатичную девочка. Конечно, тогда я уверен, что фильм повлиял на реальную жизнь; развлечения наполняли нашу культуру. С тех пор мы прошли долгий путь, и теперь я вижу, как наша культура усиливает развлечение и выходит из «фальшивой реальности» кино и телепередачи, которые так фантастичны.Но впереди еще долгий путь, и я даже вижу на примере моего поколения, что быть известными или интерпретируемыми как «феминистки» отпугивают некоторых людей. Я предполагаю, что у них есть идея о том, что это личная атака на мужчин, а не патриархальная система, гораздо более значимая, чем индивидуальный пол. Все, что мы хотим, — это гендерное равенство. Это не девочки против мальчиков.

ЯРКИЯ: Что вас ежедневно толкает и мотивирует?

VALERIA: Многое, и всегда что-то другое.Но главное — это мое желание осуществить свои мечты как актрисы, и тем самым попытаться изменить мир и помочь как можно большему количеству людей. Я хочу оставаться верным себе, найти свой стиль и нарисовать свою историю как свою. Люди, которые меня вдохновляют, уникальны и отстаивают то, во что верят, даже если это выдает влияние общества. Я думаю, что у нас слишком много людей, которые следуют негативным стереотипам и положениям, которые были установлены давным-давно, вместо того, чтобы работать, чтобы принять уникальность нашей человечности.Мой гнев по отношению к тому, против чего я выступаю, побуждает меня продолжать заниматься самообразованием и быть человеком, который может вдохновлять других.

GLITTER: Какой ролью вы бы мечтали?

ВАЛЕРИЯ: Вероятно, сильная главная героиня, которая представляет латинское сообщество в запутанном, но не от мира сего приключенческом фэнтези. Но посмотрите, как я придумываю что-нибудь еще на следующей неделе, поскольку я постоянно меняю свое мнение о персонажах, в которых я вижу себя.

GLITTER: Какой день в жизни вам нравится в изоляции?

ВАЛЕРИЯ: Каждый день для меня разный.Я делаю школьные задания, а иногда пою и пишу песни. Мне нравится ежедневно практиковать такие навыки, как игра на гитаре, растяжка и тренировки, рисование, чтение, просмотр интервью и т. Д. Я люблю менять это каждый день, потому что мне очень быстро надоедает!

ЯРКИЯ: Любимые способы найти свой Дзен?

ВАЛЕРИЯ: Медитация, йога, чтение и чай.

ЯРКОСТЬ: Первое место, куда вы пойдете, когда изоляция закончится?

ВАЛЕРИЯ: Конечно же, кинотеатр!

GLITTER: Glitter проводит кампанию Celebrity #SelfLoveCampaign, и мы хотим знать, что для вас означает любовь к себе?

ВАЛЕРИЯ: Я чувствую, что любовь к себе — это то, с чем мы все боремся, особенно в моем возрасте.Я думаю, что общество, в котором мы живем, может промыть нам мозги, чтобы мы чувствовали грусть, когда мы одни, или заставить нас чувствовать, что счастье является автоматическим и исходит от кого-то или чего-то, когда оно полностью преднамеренно. В конце концов, у вас просто есть себя, и быть в порядке с этим жизненно важно для счастливой жизни. Отношения с самим собой — самые важные. То, как вы видите себя и относитесь к себе, отражается на том, как вы относитесь к другим людям.

GLITTER: Что сейчас в вашем плейлисте?

ВАЛЕРИЯ: Сейчас я много слушаю песню Поппи и Дипло «Время вышло».Это такая хорошая песня, послушайте ее! Некоторые другие песни, которые я недавно добавил в свой плейлист, — это «50 // 50» от Vantage и «Questioning My Mind» от Amber Lucid.

ЯРКИЯ: Из чего состоит ваш рутинный уход за кожей?

ВАЛЕРИЯ: Я боролась с прыщами в подростковом возрасте, поэтому перепробовала много разных продуктов, и, в конце концов, мне помогли продукты моего дерматолога. Я использую для умывания лицо, а затем увлажняю их продуктами, которые мне дали.У меня безумно сухая кожа, и во время съемок Vice в Альбукерке, штат Нью-Мексико (самое засушливое место), моя кожа стала ужасной, так что процесс восстановления после завершения шоу был медленным. Тем не менее, я бы посоветовал любому, кто борется со своей кожей, сходить к дерматологу и получить продукты, прописанные именно для вашего типа кожи! О, и пейте много воды.

ЯРКИЯ: Любимое удовольствие в моде?

ВАЛЕРИЯ: В конце дня я одеваю то, что мне подходит по настроению и заставляет чувствовать себя счастливой и комфортной.Я люблю Мэдисон Бейли, и Леннон Стелла подходит! Еще мне нравится уличная мода Эмили Ратаковски и Кендал Дженнер.

GLITTER: Расскажите о каких-либо проектах, над которыми вы работаете в ближайшее время?

ВАЛЕРИЯ: Еще нет, но я продолжаю прослушиваться, писать песни и собираюсь в колледж в следующем семестре, так что я наверняка буду занят и буду держать вас в курсе событий в моем Instagram о том, что будет дальше. Спасибо за прочтение!

GLITTER: Как фанаты могут следовать за вами?

ВАЛЕРИЯ: Мой Instagram — @valeria_jauregui.

Соучредитель

Glitter | Писатель | Журналист | Хост | Твитни @ zoefowler28

Карта исследования искусства — Интервью: Валерия Наполеоне

Портрет Валерии Наполеоне.
Фотография: Матильда Агиус

Джорджио Галотти: Я слежу за вашими исследованиями в течение нескольких лет, но мне так и не удалось выяснить, с чего вы начали. Почему вы начали коллекционировать искусство и когда?

Валерия Наполеоне: Я родилась как коллекционер в Нью-Йорке, после обучения там и получила степень в области журналистики в Нью-Йоркском университете, а затем я закончила аспирантуру в Технологическом институте моды (FIT) в Нью-Йорке в администрации художественной галереи. .В 90-е годы в Нью-Йорке было легко быть на связи с миром искусства. Работая над своими Мастерами, я был заинтригован и начал учиться в течение двух лет без перерыва, ничего не покупая, а как простой зритель с намерением познать этот мир как можно больше. В те годы было сформировано движение под названием «Поколение картины», в которое вошли такие женщины, как Барбара Крюгер и Синди Шерман, заинтересованные в переработке образа. Этот процесс меня очень очаровал, и я отождествлял себя с ним.Кроме того, до того времени я всегда слышал о движениях, начатых мужчинами, таких как минимализм, и я не понимал, почему гендерные различия, мужчины или женщины, могут диктовать правила качества работы или ума.
Итак, после двух лет полного погружения и встреч с профессионалами, дилерами, кураторами и художниками, в 1997 году я почувствовал, что моя страсть достаточно зрела, чтобы купить первую работу. Это была работа совершенно неизвестной сегодня художницы, Кэрол Шэдфорд, которая отражала именно тот мой период, работу, которую я считал подходящей, чтобы начать путешествие с художницами-женщинами, которые до тех пор никогда не были задействованы на более широкой сцене.

GG: Обычно процесс приобретения произведений искусства может развиваться из года в год, особенно в отношении возможности заказа новой работы, а не приобретения того, что уже существует. Что вас больше всего интересует в этом процессе?

В.Н .: Общение с артистами всегда было для меня очень важно, и даже сегодня я не думаю, что смогу без него жить. Покупка работы — это зарождающийся момент взаимоотношений, поскольку она, очевидно, открывает путь к видению художника, но меня больше всего интересует то, что я являюсь частью пути и роста художника.Вот почему на протяжении многих лет мой взгляд на вещи согласовывался с видением художников, которые вовлекали меня в свой творческий процесс, постоянно с ними разговаривали и делились с ними эмоциями и проектами. Многие художники, а также галеристы или кураторы часто бывают у меня дома. Я стараюсь быть всегда доступным для завершения их проектов через постоянные отношения, будь то в практическом смысле, поддерживая производство или связывая их с теми людьми, которые могут развивать их проект, или в интеллектуальном смысле, поддерживая непрерывный диалог с их.

Валерия Наполеоне — вид из дома коллекционера.
фотография: Мариона Отеро, The Approach

GG: Некоторые из моих знакомых коллекционеров следят за искусством или приобретают произведения искусства, чтобы завершить свою личную жизнь. Кто-то живет искусством, всю жизнь поддерживая одного и того же художника. Какой ты коллекционер?

В.Н .: Мое путешествие как коллекционера — это путешествие в качестве «покровителя» вместе со многими людьми, но прежде всего с художниками, поэтому я полностью вовлечен в их жизнь, как они в моей, в обмен на поддержку и сотрудничество.Доступ к самым красивым работам часто является результатом постоянных отношений с художниками, кураторами и владельцами галерей, и это создает цепь обменов, это то, что меня больше всего интересует в жизни.

Валерия Наполеоне — вид из дома коллекционера.
фотография: Оливер Холмс

GG: Что касается этого, я лично очарован «Проектом для двери (После Гаэтано Пеше)» Антеи Гамильтон, созданным для Премии Тернера. Я знаю, что вы поддержали творческий процесс работы, но я не знаю, на каком этапе вы были вовлечены в нее, будь то в момент создания или в наиболее практичный момент на этапе производства.Вы можете рассказать мне об этом поподробнее?

В.Н .: Этот проект определенно родился со мной, поскольку он появился в то же самое время, когда я выполняла проект с Центром скульптуры в Нью-Йорке, чтобы поддержать выставочную программу работ художников-женщин через мою платформу под названием «Валерия Наполеоне XX. ” Музей был заинтересован в представлении Антеи Гамильтон, художницы, которую я знаю давно и которую считаю сенсационной. Меня поразила смелость этого учреждения предложить женщине, не американке, африканского происхождения, не представленной галереями, возможность выставиться в решающий для учреждения момент года: открытие сезона в сентябре.Итак, я представил возможность Антее. С этого момента родился проект от человека, которого я очень хорошо знал и с которым была заинтересована Антея. Это был Гаэтано Пеше. Мы договорились с ним о визите в студию, где Гаэтано рассказал ей о проекте «образной архитектуры» 70-х годов, который он никогда не мог создать и который он с радостью предложил бы Антее для написания работы. Я с энтузиазмом воспринял возможность поддержать подобное производство для Центра скульптуры.Оттуда она была номинирована на Премию Тернера, где эта работа станет центральной, а затем на выставку Тейт Британия.

GG: Давайте поговорим о женском процессе. Как известно, в настоящее время для киноиндустрии характерны скандалы вокруг мужской власти; то же самое происходит в художественной системе. Считаете ли вы, что есть необходимость подтвердить роль женщин в 2018 году, или мы только находимся на этапе завершения процесса, который уже продолжается в течение некоторого времени?

В.Н .: Власть, в общем, всегда была в руках мужских фигур из-за историографических вопросов, которые мы хорошо знаем, и я считаю, что то, что вышло наружу, — это только небольшое начало.Еще многое предстоит сделать для женской эмансипации как в этой системе, так и в других системах власти. Многие художницы все еще очень недооценены, особенно на рынке. У женщины-художника всегда были большие ограничения, потому что в прошлом вы не могли быть художником, если бы хотели иметь детей или семейную жизнь, и даже если у вас уже была семья и вы хотели быть художником, никого не интересовало что.
Сегодня мы, наконец, видим некоторых женщин, играющих важные роли в важных учреждениях, но было бы неплохо видеть женщин, возглавляющих даже более мелкие в более крупном масштабе или делающих карьеру в системе, которая должна быть более открытой, а не той, которая отличает качества человека по признаку пола.

Международная организация «Женщины за женщин», 2016
Фотография: Мариона Отеро.

GG: Что вы думаете о экспоненциальном росте числа ярмарок современного искусства? Считаете ли вы, что миру искусства нужно такое обилие событий, или вы полагаете, что эта система выходит на уровень насыщения?

В.Н .: Рынок искусства, безусловно, очень проблемный с точки зрения управления. Кроме того, в последние годы рост рыночного спроса вызвал интерес людей, которые до сих пор не интересовались современным искусством, вкладывать свои деньги.У многих из этих людей имеется большой доступный капитал, но это не значит, что они знают, как его потратить. Сегодня происходит то, что из-за нашей неясной логики несколько очень талантливых художников выделяются, чтобы дать место художникам с небольшим талантом. Это создает путаницу и отвлекает, особенно в отношении качества произведений искусства, таланта художника и образования коллекционера.
Я за хорошие арт-ярмарки, но сегодня их слишком много. К счастью, образованные люди знают, что им нужно посещать, а что нет; однако то, что остается, похоже на ложное видение реальности.

Валерия Наполеоне — вид из дома коллекционера.
фотография: Мариона Отеро

GG: С этого года Frieze New York больше не требует от экспонентов иметь физическое пространство галереи для подачи заявки на ярмарку. А как насчет будущего художественных галерей? Считаете ли вы, что галереям по-прежнему нужно физическое место для проведения выставок в течение всего года или что большое количество биеннале, фестивалей, наград и музеев может начать играть более важную роль и с коммерческой стороны?

В.Н .: Я твердо верю, что альтернативы картинной галерее нет, если ты часть «арт-мира», а не «арт-рынка».По этой причине нам нужно проводить различие между «арт-рынком» и «миром искусства».
Я принадлежу к миру искусства. Это мир художников, кураторов и галеристов, которые бесконечно работают вместе, чтобы поддержать таланты, которые очень часто борются на текущем рынке. Рынок искусства — это «место», в котором я не очень активен, поскольку он в основном связан с покупкой и продажей и в основном вторичным рынком. Это мир аукционов и дилеров, который за последние несколько лет стал очень спекулятивным.
Сегодня рынок искусства и мир искусства слились, и это изменение ценностей и внимания приводит к тому, что галереи, особенно среднего размера, сталкиваются с серьезными проблемами управления, поскольку они вынуждены проводить больше ярмарок, чтобы быть более конкурентоспособными.Более того, даже если они видят, что в галерею входит все меньше и меньше людей, они не могут закрыть, поэтому они создали программу световой галереи, соблюдая календарь выставок, и работают в основном над этим.
Более того, это «краткосрочное» видение заставляет галереи придавать большее значение необразованным коллекционерам, которые быстро покупают работы на ярмарке, позволяя галереям оплачивать затраты и формировать мелкие коллекции, состоящие из произведений, купленных в спешке между одной ярмаркой и Другая. Это направление, которое я не поддерживаю.

Валерия Наполеоне — вид из дома коллекционера.
фотография: Оливер Холмс

GG: Мы — детище эпохи Интернета. Каков ваш подход к Интернету? Вы когда-нибудь использовали Интернет, чтобы связаться с художником или купить произведение искусства?

В.Н .: Я не покупаю работы, которые не видел лично, поэтому относительно использования Интернета в этом смысле могу с уверенностью сказать, что это не изменило моих привычек. Что касается использования Интернета, чтобы оставаться на связи с артистами и людьми, которые могут отправлять материалы со своего стола на мой, я думаю, что это, конечно, очень полезно.

Валерия Наполеоне — вид из дома коллекционера.

GG: Хотели бы вы поделиться с нами именами некоторых начинающих художников, которые вас интересуют или за которыми вы рекомендуете следить?

ВН: Да, я хотел бы поделиться художниками, за которыми я следую, такими как: Джудит Хопф, Ндиди Эмефиле, Антея Гамильтон, Грейс Уивер, Элейн Кэмерон-Вейр, Рошель Файнштейн, Ализа Нисенбаум, Люси Ким, Лили ван дер Стоккер, Анна Удденберг. , Силке Отто-Кнапп, Нэнси Дуайер и Карен Сильвестр.

GG: Какое ваше последнее приобретение?

VN: Две работы Карен Сильвестр, сделанные в 1990 году.

Беседовал в феврале 2018 года Джорджио Галотти

Валерия Коги | Ваши интервью

Представьтесь (имя, компания, должность, страна) и расскажите, как вы попали в дизайн освещения (включая образование / квалификацию).

Привет, меня зовут Валерия Коги, я из Коста-Рики, я дизайнер по свету и креативный директор собственной дизайн-студии.

В 2015 году, когда я изучал архитектуру, мой университет был частью семинара, который позволил студентам работать над West Side Story , первым мюзиклом, на 100% созданным в Коста-Рике. Я решил, что не могу не участвовать в этой безумной идее. Вначале нас было 20 студентов, и мы работали над дизайном декораций, но я почувствовал, что чего-то не хватает, поэтому я поговорил с техническим директором и спросил, могу ли я участвовать в световом дизайне. Я хотел иметь возможность создать что-нибудь с помощью света.В то время у них еще не было дизайнера по свету, поэтому они дали мне эту должность.

Я понятия не имел, насколько это будет потрясающе и как с этого момента изменится моя жизнь.

С тех пор я влюбился и стал все больше и больше работать световым дизайнером, однако я был самоучкой, и мне приходилось много учиться самому. Шли годы, и я чувствовал себя немного одиноким в профессиональном плане, поэтому в 2019 году я подал заявку на магистерскую программу, посвященную световому дизайну в Мадриде, был принят, выиграл стипендию и, наконец, осуществил свою мечту — быть с большим количеством людей, столь же увлеченных светом, как я.Я никогда не забуду, как сильно я почувствовал себя в нужном месте, когда наш учитель спросил нас в первый день, почему мы решили изучать свет. Мое приключение началось!

Расскажите о своей работе — есть ли какой-то конкретный проект, над которым вам нравится работать, или область, в которой вы специализируетесь и почему?

Как художник по свету, я участвовал в различных проектах, таких как музыкальный театр, оперы, балеты, танцевальные фестивали и драматические спектакли. Мой опыт работы в качестве архитектора и дизайнера интерьеров помог мне легко понять пространство в трехмерном пространстве, а также в четвертом измерении со светом.Для меня очень удобно визуализировать пространство с помощью света, которого не существует. Особенно, когда я нахожусь в театре, когда единственный момент, когда у меня есть шанс на самом деле увидеть то, что я создаю в своей голове, — это когда я сажусь за световую консоль и создаю наш первый световой сигнал. Я всегда говорю: «Мне снился свет … Еще мне снились кошмары».

Получая степень магистра, я влюбился в архитектурное освещение, и это то, что я хотел бы развивать еще больше здесь, в Коста-Рике, особенно когда в большинстве пространств, кажется, приоритетным является количество света, а не его качество.

Чтобы бороться с этим, я основал первое сообщество дизайнеров освещения в моей стране, потому что я чувствую, что единственный способ понять важность света — это поговорить о нем и сотрудничать с другими профессионалами; и это еще один способ обеспечить будущее нашей карьеры. Я также начал вести занятия в местном университете и уверен, что этот путь только начался.

Каким проектом вы больше всего гордитесь и почему?

У меня есть два проекта, которыми я очень горжусь.Первый — «Нидо де Агилас», этот спектакль был создан и спроектирован на 100% в Коста-Рике и повествует историю группы осужденных в 70-х годах в пенитенциарном центре. Для светового дизайна мы придумали концепцию слоев и ограничения нашей свободы, что привело к серии атмосфер, полных сентиментализма, символических идей и теней как основных персонажей.

Другой проект связан с моим обучением в IED Madrid, где мы создали проект под названием «Silencio de la Sombra».Эта инсталляция привела пользователя в путешествие сквозь тьму, показав, как слабое свечение или недостаток света могут дать новое ощущение космоса.

Я очень горжусь обоими проектами, потому что они показывают важность тени и слоев тьмы. Размышления об отсутствии света — очень важный этап, когда я создаю концепцию своих проектов.

Какая самая большая проблема, которую вы преодолели в своей карьере?

Самая большая проблема, с которой я столкнулся, — это время и отсутствие ценности, которую люди обычно придают свету.Время, потому что у нас всегда не хватает времени, это научило меня принимать решения за короткий период времени, и это оказывает большое давление. Еще одна вещь, за которую я борюсь, — это дать световому дизайну то место, которого он заслуживает. В Коста-Рике культура ценить свет все еще зарождается, и хотя многие люди упорно трудятся, чтобы вдохновлять своим светом, я все еще нахожу множество постановок, в которых нашу работу ставят под сомнение или принимают за меньшие деньги просто потому, что они не могут понимаем, что мы делаем.В области архитектуры происходит то же самое, и нашей фигуры иногда даже не существует.

Как вас вдохновляет свет?

Я всегда говорю, что свет — это как в первый раз, когда тебя целуют, или в последний раз, когда ты прощаешься. Естественный свет для меня — это поэзия; он всегда разный, непредсказуемый, и, может быть, по этой причине вы никогда не устанете ценить его. Меня также вдохновляет свет в искусстве, литературе и природе.

Свет вдохновляет меня в каждой детали.Мне нравится создавать яркие образы, которые вы всегда можете запомнить. Так же, как когда ты действительно влюбляешься. Вы никогда не забудете.

Что вы скажете другим женщинам в освещении?

Мое послание другим «Женщинам в освещении» состоит в том, что каждое выражение света имеет значение, особенно если оно исходит от нашего разума и рук. Независимо от того, насколько он маленький или большой, насколько простой или сложный, он просто считается. Я также верю, что если мы все поделимся своим светом, в конце нашего пути он будет мощным и поучительным.И если есть кто-то новый, который хотел бы пойти по нашим стопам, я хотел бы сказать, продолжайте. Потому что вы не будете разочарованы.

.